Две птицы на снегу

Если честно, ей вообще хотелось одного: забиться в какой-нибудь темный угол и разрыдаться – от обиды, от жалости к себе, от общего отвратительного настроения и проклятого одиночества, в которое так больно ткнул сейчас Яроплет. Но неистребимое упрямство выручило и теперь, и Летана держалась. Пока что. А там…

Белогор ей попался очень кстати. Ей же надо куда-то пойти, успокоиться и отвлечься, а что для этого лучше шумной малознакомой компании? Ее никто не знает, от нее ничего не ждут, и можно просто сидеть в стороне, наблюдать за людьми и ни о чем не думать. Хотя бы попытаться.

Обстановкой офицерское собрание напоминало уютный ресторан: небольшие низкие столики с диванчиками вокруг, в дальнем углу стойка и несколько столов с едой. Никакой прислуги, люди подходили и сами брали закуски и наполняли бокалы. В другом углу устроились несколько музыкантов, рядом было свободное пространство для танцев.

Уютно и красиво. Темное дерево, медь и хрусталь, приятные глазу оттенки синего и коричневого – глубокие, сдержанные, благородные.

В зале оказалось не слишком многолюдно: как раз достаточно народа, чтобы создать шум и движение, но недостаточно, чтобы ощущать тесноту.

Случайный спутник усадил Лету за один из столиков, познакомил с уже сидевшими там людьми и отправился за закусками к буфету. Люди были частично знакомые, но пока только заочно: командир Белогора с женой, о котором Летана уже слышала и который пострадал в стычке с хлыстоногами вместе с Яроплетом, и еще одна пара – худощавый невысокий мужчина и женщина, о которой Лета тоже неоднократно слышала – капитан Ягира Темнова.

– Вот мы наконец и познакомились, – улыбнулась та.

– Очень приятно, – отозвалась Лета, стараясь не слишком сильно глазеть на новую знакомую.

Одну из немногих боевых магов-женщин она после слов пограничников представляла себе иначе, но Ягира оказалась как минимум интересной и достаточно яркой. Рослой, статной, не массивной, но – крупной, особенно в сравнении со своим мужем. Коротко подстриженные темные волосы, приятные и правильные черты лица, большие выразительные глаза. Женщина была в изумрудно-зеленом платье с драпировкой, прекрасно компенсирующей некоторые недостатки фигуры, и выглядела в нем весьма эффектно.

Но с другой стороны, Лета в очередной раз согласилась с Вольновым и остальными: из нее самой ничего подобного не получится.

А еще Летана с удивлением поняла, что новая знакомая немолода и, наверное, разменяла уже шестой десяток. Выглядела она неплохо, но некоторые мелочи выдавали.

– Спасибо вам за нашего феникса, – продолжила Ягира сочным, низким голосом, которым наверняка отлично умела отдавать приказы. – Ярик балбес, но славный. К тому же с молодежью нянчится, а если бы его не было – уверена, свалили бы на меня.

– Почему именно на вас?

– Добрин считает, что у меня талант, а я терпеть этого не могу. – Ягира пожала плечами. – Мне больше в поле по душе.

– Я представляла вас иначе, – вырвалось у Летаны.

– Что, мальчишки наговорили опять всякого? – рассмеялась она.

– Нет, это скорее я сама… – смущенно пояснила Лета, но собеседница перебила:

– Да не выгораживай ты их, я не думаю, что они наговорили совсем плохого. У нас хороший состав и хорошие офицеры, и «настоящий мужик» в мой адрес – это дежурный комплимент, – она снова засмеялась при виде вытянувшегося от изумления лица собеседницы.

– Но вы…

– Ты меня в форме не видела, – пренебрежительно отмахнулась Ягира. – А во всех этих глупостях нет злости. Ну вот Крылов, например, бабник, и над ним по этому поводу дежурно шутят все. Вольнов – редкостное трепло, с чем он и не спорит. Савин – дрищ, просто потому, что он вот такой худющий. Это слова. А факт то, что любой из наших, случись серьезная проблема, за меня всех порвет, а я – за них. Мне кажется, это гораздо важнее, чем вежливые слова и улыбочки, нет?

– Наверное, к этому надо привыкнуть, – дипломатично проговорила Лета, опять пытаясь примерить такие отношения на себя и в очередной раз терпя поражение.

– Ягодка моя, принести тебе чего-нибудь? – обратился к Ягире доселе молчавший супруг, заметив возвращение Белогора с бокалами и закусками.

– Спасибо, милый, я не хочу, – улыбнулась она.

В этот момент Лебедев отвлек Летану от разговора, и пара увлеклась друг другом. Ягира выглядела спокойной, довольной и благодушной, в их отношениях с мужем явно царила гармония, это было видно по мелочам – жестам, взглядам, – и, кажется, капитан вполне искренне не обижалась на чужое мнение. Лета даже на какое-то мгновение позавидовала ей: сама она так не умела.

От бокала вина Горская не отказалась, поблагодарила за тарелку с маленькими бутербродиками и песочными корзинками с разной начинкой. А потом в зал вошел феникс, и Лета очень понадеялась, что никто не обратил внимания, как она вцепилась в свой бокал. Яр, впрочем, в ее сторону не глянул. Прошел, отмахиваясь и отшучиваясь от радостных возгласов: «О, Вольнов с гитарой!», «Сыграй!» и прочего в том же духе.

– Та-ак, а с напитками я поспешил, – вздохнул Лебедев, заглянув в свой бокал.

– Что вы имеете в виду?