Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны

В Хьюстоне нас познакомили с Фрэнком Синатрой, который спел для нас и произнес прочувствованную речь. Он определенно увлекался космонавтикой. В Чикаго нам устроили поистине фантастический прием. Десятки оркестров маршировали впереди нашей процессии по улицам города, а над головой кружили вертолеты, с которых на ликующую толпу дождем сыпались фотографии советского и американского экипажей. Когда процессия, похожая на извивающуюся змею, двигалась по берегу одного из Великих озер, пришвартованные у набережной буксиры отправляли в небо фонтаны цветной воды из водяных пушек.

Я был тронут тем, что во время нашего пребывания в Лос-Анджелесе Дэвид Скотт не поленился приехать туда, чтобы поздравить нас с успешным завершением полета. Я не видел его со времени нашей первой поездки в США в начале подготовки к проекту ЭПАС. Он совершенно точно немало проехал этим жарким днем, чтобы найти нас в отеле на большой вечеринке.

Когда мне сказали, что Дэвид в холле, я тут же покинул зал, где шел праздник, и попытался уговорить его присоединиться к нам. Он сказал, что должен возвращаться на авиабазу. Но приехал он не только поздравить космонавтов, но и поблагодарить нас за то, что мы ничего не разболтали о проблемах, которые преследовали американцев в полете.

– Оба экипажа отлично поработали, – сказал он. – Выяснилось, что вы еще и отличные друзья. Не знаю, что бы случилось, если бы в полете у советского корабля возникли такие же проблемы. Возможно, мы бы о них не молчали. Так что спасибо вам за вашу снисходительность и деликатность.

Я знал, что Дэвид очень амбициозен и уверен в себе, и понимал, как нелегко ему такое говорить. Я не забыл его откровенности.

Вернувшись в Москву, я продолжил работу замдиректора Центра подготовки космонавтов и командира их отряда. Я работал и над программой «Салют». Вдобавок меня назначили директором программы «Интеркосмос», для которой, чтобы подготовить к полету, отбирали космонавтов из блока социалистических стран: Чехословакии, Венгрии, Польши, Румынии, – и из более далеких государств, тесные сотрудничавших с Советским Союзом: Вьетнама и Сирии.

Как оказалось, хрупкая оттепель в отношениях между Советским Союзом и Соединенными Штатами продлилась недолго. Наш полет проложил первую тропинку для будущего сотрудничества в космосе, но в следующий раз обе страны занялись общей космической деятельностью очень нескоро.

Зимой 1975 года холодная война пошла на очередной виток усиления. Переговоры об ограничении стратегических вооружений превратились в топтание на месте, а в конце следующего года Джеральд Форд проиграл выборы Джимми Картеру. Картер же во время своей избирательной кампании жестко критиковал политику администрации Форда, направленную на разрядку напряженности, и, придя к власти, отказался от всех инициатив по будущему сотрудничеству с Советами в космосе. Это стало огромным разочарованием. Весь наш труд, вложенный в разработку общих технических систем, пропал впустую. Все разговоры о разрядке исчезли из политического лексикона обеих стран.

Эпилог 1975–2003

Генерал-майор Алексей Леонов

ЗВЕЗДНЫЙ ГОРОДОК. МОСКВА, 2003 г.

Своими колдовскими чарами Луна приковывала внимание каждой цивилизации с самого зарождения человечества. В каждой культуре есть мифы о нашей ближайшей соседке по космосу. Древние греки верили, что Луна – это место упокоения душ, которым назначен путь в рай среди звезд. Северные охотники видели в ней девушку, которая попала в неволю, неосторожно отправившись за водой. Островитяне Тихого океана, глядя по ночам в небо, представляли себе божественную женщину, которая ткет белый парус, чтобы путешествовать по небу.

Маленьким мальчиком я тоже смотрел на Луну, и мне казалось, что я вижу всадника, скачущего по ее серебряному полю. Годы спустя, начав изучать Луну по-настоящему, я научится отличать многочисленные кратеры на ней от так называемых лунных морей. Я узнал много прекрасных и таинственно звучащих названий: Озеро Сновидений, Болото Гниения, Залив Радуги.

Все те годы, что готовился к лунным экспедициям, я сосредоточенно думал о Луне и о том звездном пути, которым приду туда. Но впервые полетев в космос, я испытал радость и благоговейный трепет, когда увидел нашу собственную планету. Взгляд на ее голубой шар с такого большого расстояния глубоко переменил мое ви́дение времени и пространства.

Многие из нас привычно принимают на веру, что Земля круглая. Но я увидел это собственными глазами. Я увидел, как тонка та оболочка атмосферы, которая окружает нашу родную планету. Из космоса она похожа на невесомую, окутывающую Землю пелену. И только она защищает нас от ультрафиолетовых лучей и ударов прилетающих из космоса метеоритов. Увидев это, я стал по-другому понимать жизнь.

Хотя в космос я вознесся на волне конфликта двух сверхдержав, двух различных идеологий, но когда я взглянул на нашу планету, меня потрясло, что она – дом лишь для одного-единственного человеческого вида.