Две тысячи лет истории Англии

Если взять в расчет эту полную слухов историю, то отношения двух правителей, «первого джентльмена Европы» и «северного Сфинкса», могла испортить именно Жеребцова, знай она, что и Александр I, и британская королевская семья причастны к убийству Павла I. При таком раскладе ни царь, ни принц-регент не могли быть уверены в том, что известно о них противоположной стороне. Отсюда напряженность и непонятная надменность в поведении обаятельного Александра, отсюда – предвзятость Георга.

Еще, помнится, Лесков упоминал, что англичане «к приезду государеву выдумали разные хитрости, чтобы его чужестранностью пленить», и «стали звать государя во всякие свои цейхгаузы, оружейные и мыльно-пильные заводы, чтобы показать свое над нами во всех вещах преимущество и тем славиться».

Возможно, и были у англичан такие намерения, однако Александр и сам испытывал живейший интерес к разнообразным сторонам британской жизни. 8–9 июня он посетил Кенсингтонский сад, Вестминстер, Британский музей, Гайд-парк и лондонские доки, на следующий день присутствовал на скачках в Аскоте; 11 июня посетил банк, 13 июня побывал на верфи и в королевском арсенале, 16 июня – в соборе Св. Павла, а вечером – в отстроенном заново в 1812 г. театре Друри-Лейн. 22 июня, в последний день своего пребывания в Лондоне, осмотрел Тауэр и Лондонский мост. Англичане поражались плотному графику царя и пересказывали друг другу его фразу о том, что невозможно заскучать или устать, когда вокруг столько всего интересного. Однако в политическом плане этот визит был не слишком удачным.

Личная неприязнь, возникшая между царем и Георгом, развязала руки министру иностранных дел виконту Каслри, изначально придерживавшемуся тактики сдерживания России и отказавшемуся поддержать ее после вторжения Наполеона: на Венском конгрессе 1815 г. он действовал против России и заключил направленное против нее тайное соглашение с Францией и Австрией.

Однако память о визите российского государя сохранилась в топонимике Лондона: неподалеку от Гайд-парка находится улица Москоуроуд, еще в XIX в. облюбованная греками и ныне ставшая своего рода греческой слободкой.

Жил-был Вильгельм IV…

Обычно к георгианской эпохе относят и царствование Вильгельма IV (1765–1837), третьего сына Георга III, сменившего на престоле своего старшего брата. Как третий сын монарха Вильгельм имел малые шансы когда-либо стать королем. Ему предстояла военно-морская карьера, и в четырнадцать лет он начал службу на флоте, которому посвятил десять лет жизни. Подобно старшим братьям, Вильгельм, с 1789 г. носивший титул герцога Кларенса, не отличался твердыми моральными принципами. Он безмерно шокировал своих венценосных родителей, когда в 1790 г. сблизился с ирландской актрисой Доротеей Джордан. Их связь продолжалась более двух десятилетий, и плоды этой любви оказались весьма щедры: у герцога было десять незаконнорожденных детей.

В 1818 году Вильгельм женился на Аделаиде Саксен-Мейнингенской, следуя традиции, согласно которой короли Ганноверской династии брали в жены немецких принцесс-протестанток. Аделаида, о которой все дружно говорили как об очень доброй и простодушной женщине, родила Вильгельму двух дочерей, но обе девочки умерли в младенчестве. Бездетность герцога Кларенса в законном браке зачастую служила объектом иронии придворных насмешников.

Вильгельм IV

Серьезные перемены в положении Вильгельма произошли в 1827 г., когда скончался его брат Фредерик Август, герцог Йоркский, второй из сыновей Георга III: шансы унаследовать корону у Кларенса резко возросли – он стал вторым и, в силу бездетности старшего брата Георга, самым вероятным из всех потенциальных наследников престола.

Вильгельм IV стал королем, когда ему было шестьдесят четыре года. Это был высокий, статный старик со следами бурно прожитой молодости на лице. Как и королева Аделаида, он был очень добр, свято верил, что обязан печься о благе нации, но он был малопригоден к государственной деятельности, а потому быстро стал объектом сатиры памфлетистов и сочинителей эпиграмм. Его называли королем-моряком, считали недалеким, простоватым. Его манеры не отличались изысканностью, он не умел и не хотел хорошо одеваться и даже не любил роскоши, которой так умело окружал себя его старший брат.

Семилетнее царствование – много это или мало? За отпущенный ему судьбой срок Вильгельм ничем особенным себя не проявил. В период его пребывания на престоле был принят новый закон о выборах в парламент, фабричный закон и закон об отмене рабства в Британской империи. В его царствование начали писать Чарлз Диккенс и Уильям Мейкпис Теккерей. Впрочем, все это не имеет прямого отношения к Вильгельму. Из всех дел этого короля наиболее памятна реформа управления флотом, проведенная в 1832 г.