Две вечности. Асфиксия

Неприятно признавать, но я вымоталась куда сильнее, чем подозревала. Увидев перед собой Илая и Винсена, я разрешила натянутой внутри струне расслабиться и тут же отключилась, как электроприбор, вытащенный из розетки.

Глава 27

Ворох одежды упал на кровать рядом с раскрытым чемоданом. Я тяжко вздохнула, поднимая упавшую на пол юбку, и в который раз поразилась странному выбору одежды, оказавшемуся в моем гардеробе. Что ни говори, а надеть подобное было свыше всяких сил: непрактично и слишком вызывающе. Определённо, Дэбра что-то нахимичила с сумками.

Под очередной вздох я посмотрела в окно. Уезжать из «Амнеи» казалось чем-то странным и неправильным. Интуиция кричала, что не на все вопросы были найдены правильные ответы.

Но всё же часть тайн разрешилась.

Оказалось, смотровая площадка упала в озеро. То ли из-за старости, то ли под действием вчерашней разрушительной стихии, но часть утёса откололась и рухнула прямо на каменную лестницу. Грохот её падения мы и услышали. Страшно представить нашу участь, не найди мы вторую пещеру. Однако мы справились и выжили. И скоро будем дома.

Курс лекций был успешно завершён. С Эрминой мы обменялись телефонными номерами и пообещали поддерживать связь. Хотелось верить, что мы станем с ней хорошими друзьями.

Взгляд упал на листы бумаги, небрежно подсунутые под настольную лампу. Это были записи, которые Эрмина посчитала дневником своего отца. Я так и не отдала их ей после спасения из озера, было не до того.

Сейчас, когда всё успокоилось, записи интересовали меня всё больше и больше. Я вытащила их из-под лампы и вчиталась в неровные строки.

«…Природа заповедника радует глаз, но душе неспокойно от отсутствия какой-либо фауны. Что за странное место».

«…Найду ли я ответ у озёр? Не знаю, но стоит попытаться».

«…Я оставил остальные записи в тайнике в низине. Прости, Анн, но мне придётся рискнуть и поставить на кон абсолютно всё, включая те светлые стороны моей личности, которые могла разглядеть лишь ты».

Эрмина сказала, что «Анн» – одно из сокращений имени её матери. И, хотя указанное имя не было особенно редким, всё же сложно было списать это на совпадение.

Почерк в записях был размашистым и прыгающим, незнакомым. Возможно, слишком уж неряшливым, а слова – преувеличенно напыщенными. Однако и на выдумку они не походили. Я тоже за все семь дней, большей частью проведённых в погоне за Джошени по заповеднику, не увидела ни одного животного, за исключением псов профессора.

Кроме того, куда делся этот исследователь? Мне вспомнились пятна крови, обнаруженные у небольшой пещерки во время Охоты за сокровищами. Нужно было сообщить о них Эрмине, но я не рискнула. Она бы захотела продолжить поиски в одиночку, что казалось не самой лучшей идеей.

Я бы с радостью составила ей компанию в поисках отца, но прежде всего нужно было помочь Джошени справиться с его тягой к «проверкам». На первый взгляд, Джошени выказывал все признаки осознания своей неправоты, но на деле невозможно было за пару дней выкорчевать из души корни столь застарелой душевной травмы.

«Будем решать проблемы по мере их поступления», – решила я, откладывая записи обратно на тумбочку.

В дверь постучали.

– Войдите.

В комнату ступил Винсен.

– Ещё не собралась? – удивился он, оглядывая хаос вокруг чемодана.

– Я уже собрала спортивную сумку, – похвасталась я.

– Всего одну?

– Нужно положить каждую вещь на её место, ну и распределить одежду по цветам и сезонам.

Винсен выгнул дугой бровь, не понимая, шучу я или говорю серьёзно.

– На двадцать процентов я в шоке, – признался он, – а на восемьдесят – рад.

– Чему?

– Твоей дотошности.

Винсен прошёл вглубь комнаты и уставился в окно, однако я сомневалась, что он смотрит на улицу.

– Не в обиду сказано, – добавил он. – Просто я бы никогда не решился залезть в душу другому человеку. Мне было бы страшно ранить его чувства или надавить на больную мозоль. Пока все мы отдыхали, ты переживала за Шена и смогла разглядеть его странности, и в итоге докопалась до причин необычного поведения. Благодаря тебе мы разгадали тайну «проверок».

– Я всего лишь переживала и накручивала себя, – смущённо ответила я.

– Получается, не зря.

Винсен отвернулся от окна и посмотрел прямо на меня. В его лице мне почудилось чувство вины.

– Тебе пришлось пережить всё это в одиночку.

– Вот нет, – возразила я с усмешкой. – Эрмине с Юнией пришлось куда хуже.

– Что-то сомневаюсь.

Было непривычно видеть Винсена хмурым, и мне невольно передалась его тревожность.

– Я, что, напортачила?

– Нет, наоборот. Меня тревожит факт, что кому-то в принципе пришлось переживать в «Амнее» что-то более жуткое, чем сложная лекция. Мне не нравится это место.

Как и мужчине, оставившему записи.

Вроде бы, Нолан тоже упоминал нечто подобное в самом начале нашего пребывания в гостинице. Что «Амнея» плохо влияет на людей.

– Мы ведь сегодня уезжаем, так что нет смысла забивать голову, – отмахнулась я как можно беззаботнее.

– Только это меня и радует, – признался Винсен. – Обещай, что больше не станешь рисковать, и мы спокойно уедем из «Амнеи».