Две Войны

Несколько минут понадобилось всем, чтобы осознать эти слова. А потом все разом вскочили и заговорили одновременно и в голосах моих людей я явственно слышал недовольство, очень сильно подогретое изрядным количеством выпитого вина и меда. Назревала драка, грозящая перерасти в новую битву при Индаставизо, а этого допустить я не мог. Прервал общий гвалт громоподобный крик одного из любимцев принцессы — громадного черного, как ночь дракона, сунувшего вытянутую морду в окно зала. Все замолчали и этим воспользовался я.

— Прекратить! — крикнул я, хотя мой голос прозвучал бледно на фоне драконьего рыка. — Успокойтесь, господа рыцари, и приказываю всем сесть. Кто схватится за оружие, будет отвечать по всей строгости законов военного времени. Ясно?! Всем сесть, я сказал!

Рыцари послушались меня, как ни странно, все сели обратно. Их примеру последовали и эльфы. Заразителен бывает ведь не только дурной пример. Принцесса кивнула мне, благодаря за то, что успокоил страсти, закипавшие в зале, и обратилась к гонцу, так и оставшемуся стоять в дверях, опершись на косяк:

— Из-за чего королева приказала выгнать людей из наших лесов?

— Прошлым вечером был убит аватар Галеана Финир Провидец, — ответил гонец, — и в святилище были найдены трупы людей.

— Это еще ничего не значит! — возмутился фон Грюниген, получивший в прошлом бою не одну рану — правая рука его сейчас покоилась на перевязи. — Мы же дрались с вами плечом к плечу!

— Приказ королевы Зиниаду, — безапелляционно заявил эльф.

— Нам лучше начать собираться, господа, — сказал я. — Эшли, выведешь нас из лесов?

— Конечно, — кивнул помрачневший охотник на демонов.

— Вот так, значит, и выставили из Эранидарка? — спросил у меня д'Абиссел.

— Эшли вывел мой корпус к границам лесов и вернулся обратно, — ответил я. — Он обещал разобраться во всем и, по возможности, установить непричастность людей к убийству этого Финира Провидца. Он сам в нее не верит, как и многие из эльфов в Эранидарке, да и в Кроне тоже.

— На это уйдет время, — вздохнул граф, — да и отношения между нами и эльфами испорчены, а может быть, уже навсегда. В столице уже кричат о неблагодарности Старшего народа и необходимости удара по «этим ублюдочным тварям, что еще смели просить нас о помощи». Если империя не была так ослаблена недавней войной, точно развязали бы войну с эльфами. Кстати, Церковь орет о расследовании гибели епископа Фиорентино.

— Тут я могу сказать лишь одно. Я, конечно, не любил его, но погиб наш капеллан, как герой. Он один на один сражался с Рыцарем Смерти, командовавшим войском нежити, и был сражен им. Я же победил самого Рыцаря Смерти. К слову, это было граф Роланд. Я потом специально посмотрел под шлемом — это был он.

— О тебе тоже ходят разные слухи, что-то о пылающем топоре и твоей неустрашимости. Говорят, ты бросался в самую гущу боя, забыв об усталости. Кое у кого поворачивается язык сболтнуть, что в тебя вселился демон или что-то в этом роде.

— Ну, знаешь, я всегда могу отговориться тем, что ощутил силу Господа, вошедшую в меня, когда я сражался с противными Ему тварями, оживленными богиней смерти. Тем более, что топор мой больше не светится и рун на нем никаких нет.

— А что это, вообще, было? Неужто, и вправду, Господь дал тебе силы? После драки в проклятом городе я уже готов поверить во что угодно.

— Эльфы объяснили мне. После боя. Гномы постоянно воюют с какой-то дикой нежитью, мертвяки лезут из подземелий и гномы сдерживают их на нижних рубежах своего государства. Поэтому все оружие подгорных мастеров покрывают специальные руны, наполненные магией, уничтожающей нежить. Они действуют определенное время, после чего должны ну как бы снова напитаться энергией, прийти в себя, что ли. Этот момент я толком не понял, я же не маг или волшебник. В общем, сейчас в моем топоре магии не больше, чем в обычном оружии, вроде твоего меча.

Мы встретились с Эмри в окрестностях Мейсена, где граф азартно гонял по всему одноименному княжеству разбойников и прочий сброд, все еще не желавший принять руку империи. После недавней войны с демонами, названной кем-то в Аахене Войной огня и праха (последнее, видимо, из-за инцидента в Эльфийских лесах), многие вздумали поднять восстания и бунты, опрометчиво полагая, что верховная власть ослабла настолько, что можно не подчиняться ей. Я же как раз возвращался со своим корпусом в столицу самой короткой дорогой, а она вела через Мейсен. Большинство моих людей были погружены эльфийскими лекарями в глубокий сон — на нормальное лечение не было времени, а ускоренные методы, как объяснили мне слишком опасны и неоднозначны, так как сокращают срок жизни, отпущенный пациенту. Да и применить их эльфы не могли по причине крайнего истощения после сражения.