Две Войны

Тяжелая корона опустилась на голову юноши, император лично опоясал его мечом и вручил державу. Площадь перед императорским дворцом, где происходило это действо взорвала приветственными криками, в воздух полетели шапки и чепцы, люди хлопали в ладоши и смеялись от счастья, слишком понимая в чем причина их безудержной радости. Тем временем, к наследнику двинулся кардинал Томас с миррой, чтобы помазать ею лоб будущего императора, благословляя на правление от имени Отца Церкви, которого представлял здесь. Неожиданно для всех принц — уже почти император! — подался назад от клирика и вдруг рассмеялся.

— Да что мне ваша корона! — воскликнул он резко изменившимся голосом. — Плевать я хотел на всю империю и всех вас! Слышите, плевать! — Он сорвал с головы корону и швырнул под ноги опешившему отцу. — Не нужна мне власть над жалким клочком земли. Я хочу ее всю! Весь мир! И он станет моим! — Маркварт выхватил из ножен меч, залучившийся темно-алым светом. — С этим мечом я сверну горы!

Маркварт рассмеялся снова, каким-то нечеловеческим, демоническим, смехом и быстрым движением опустил клинок на плечо императора. Великолепный доспех, откованный лучшими мастерами Иберийской марки не спас его — лучащаяся тьмой и кровью сталь разрубила наплечник, глубоко войдя в тело Каролуса. Император замертво упал на землю, а бывший наследник престола начал меняться. И меняться весьма зловеще.

Он увеличивался в размерах, все мускулы на его теле набухали и раздувались, грозя порвать кожу, меняющую цвет. Она темнела, приобретая жуткую багрово-синеватую окраску, делая Маркварта все более похожим на выходца из Долины мук. Сходства добавляли и поплывшие черты лица, застывшие гротескной пародией, вроде смеси человеческого лица с рылом насекомого. На голове выросла пара здоровенных рогов, вроде бычьих, только много больше. Пальцы удлинились, на них выросли мощные звериные когти, не меньше двух дюймов в длину. Принц рос и рос, достигнув в высоту девяти с лишним футов, он увеличивался в размерах, слегка сгорбившись, руки повисли почти до колен. Менялся и меч, который он продолжал сжимать в правой руке. Он больше не был благородным оружием, обратившись в нечто непотребное, непередаваемого вида. Чем-то подобным были вооружены демоны Долины мук, с которыми сражались в недавней войне.

Ни у кого не осталось сомнений в том, что перед ними порождение Баала. Он ринулся на площадь, раздавая удары направо и налево — кровь пролилась реками. Бывший принц не пробежал и десятка ярдов, когда дорогу ему заступили баалоборцы, полные жажды отомстить за первым павшего от руки Маркварта — кем бы он ни был — кардинала Томаса. Инквизиторы знали, что долго не продержатся против демона такой силы, однако их задачей было задержать его до тех пор, когда соберется основная ударная сила. Как раз в этот момент формировался ударный отряд из охотников на ведьм, инквизиторов и Рыцарей Креста, но для то, чтобы собрать его требовалось время, а его сейчас щедро оплачивали своей кровью баалоборцы, вставшие на пути демона.

Маркварт лихо размахивал своей дикой пародией на меч — инквизиторы принимали его удары шестоперами. Каждый раз столкнувшись они вспыхивали белым и темно-алым одновременно, по стенам мелькали разноцветные блики, как во время фейерверка, вот только на сей раз он был вызван не праздником. Хотя люди ждали именно праздника. Демону не понадобилось много времени, чтобы перебить баалоборцев, однако сил это потребовало очень много сил. Вера этой кучки фанатиков была настолько мощной, что каждый взмах меча и, вообще, любое движения еще долго отдавалось болью во всех суставах и конечностях Маркварта. Но это было только начало боя, практически стершего с лица мира Аахен.

— Я участвовал в схватке наших братьев и Рыцарей Креста, — рассказывал инквизитор, бывший предводителем баалоборцев, дежуривших в воротах. — Мы встали на площади Всадников, здесь неподалеку от ворот, и сражались добрых полтора часа. Я мало, что могу припомнить из этого боя — вспышки, пламя, рев демона, крики братьев, гибнущих от его меча. Мой шестопер сломался, я подхватил чей-то оброненный, отмахивался им, потом еще дрался мечом, хоть это и запрещено нам, клирикам, но тогда об этом как-то не думалось. А рядом падали мои друзья и братья один за другим, обожженные, изрубленные, сраженные какими-то чудовищными заклинаниями, что выкрикивал демон. И все же мы начали брать верх, прижав его к стене города, вот тогда он взревел совсем уж нечеловечески и проломившись сквозь нас выбил ворота и скрылся. В поле, за пределами города мы не смогли его догнать. Уж очень резво он убегал, да и сил у нас на преследование не было.