Две жизни

И вот они идут по узкой прибрежной тропинке вдоль реки. Одни -лишь он и она. Одни на всем берегу. И кажется Дмитрию, одни -во всем мире. И он наконец близко -совсем близко! -видит ее лицо, ее глаза, ее губы. И ощущает запах ее духов, слышит ее голос. И неважно, что почти не соображает от волнения, что она говорит, зато всем существом своим сознает, что большего счастья он не испытывал и не испытает нигде и никогда.

Но как короток, оказывается, путь от кузницы до злосчастной калитки! Дмитрий в последний раз украдкой вглядывается в свою спутницу, чтобы навсегда запомнить ее божественные черты. А она неторопливо вставляет ключ в замочную скважину, легонько поворачивает его, и калитка бесшумно распахивается.

У Дмитрия ёкает сердце: все, конец! Но Анастасия не торопится уходить:

-Спасибо. Еще раз спасибо вам, Митя, за такую отличную работу.

-Ну что там спасибо... -смущенно лепечет он. -Так я пойду, барышня?..

-Опять «барышня»! -грозит ему пальцем Анастасия. -И никуда вы не пойдете, потому что теперь я приглашаю вас к себе в гости.

-как в гости?!

-Так, в гости. Разве вы не знаете, как ходят в гости? Вы же слышали, дядя Егор сказал, что отпускает вас хоть на весь день. И я хочу воспользоваться этим и показать вам свое гнездышко.

-Так ведь я... Так ведь там у вас, наверное...

-Пошли, пошли! -она взяла его за руку и, как маленького мальчика, повела вверх по мраморным ступеням.

Лестница эта была юноше знакома. Но одно дело -плестись с грудой тяжелых металлических заготовок за приказчиком Гаврилой, чтобы наскоро выполнить какую -то работу на парниково -оранжерейном участке или хозяйственном дворе, и совсем другое -идти в гости к самой барышне Мишульской чуть ли не в ее собственные покои. У него аж дыхание перехватило от волнения. А у Анастасии будто бесенята запрыгали в глазах, так развеселила ее робость Дмитрия.

Между тем они вышли на главную аллею, миновали тенистый парк и остановились неподалеку от входа в господский дом. Здесь на широкой скамье под навесом сидели две горничные и усатый молодой человек в костюме дворецкого. Увидев подходящую Анастасию, все трое вскочили и, как по команде, вытянули руки по швам.

Девушка небрежно кивнула им и коротко бросила:

-завтрак на два куверта с фруктами и охлажденным токайским в розовый павильон, пожалуйста.

-Слушаюсь, барышня, -послушно склонил голову усатый. -А какие приказания будут относительно меню?

-Спросите у Аграфены, она в курсе.

-Слушаюсь, -снова как эхо повторил усатый и засеменил в дом. Обе служанки последовали за ним.

-Ну зачем это?.. -попробовал возразить Дмитрий.

-А гости с хозяевами не спорят, -улыбнулась в ответ Анастасия. -К тому же я в долгу перед вами.

-Ну что там, какой -то ключ...

-Дело не только в ключе, Митя. Помните, как несколько лет тому назад вы, будучи еще совсем мальчишкой, бросились возле сельской церкви на помощь незнакомой девчонке, которую чуть не загрызли собаки?

-как не помнить, помню, конечно, -усмехнулся Дмитрий. -Досталось мне тогда. Покусали проклятые псы ноги. А главное -последние штаны изодрали. Только постойте! Откуда вы это знаете?

-Откуда знаю? А вы посмотрите на меня получше.

-как?.. -он пристальнее вгляделся в смеющееся лицо девушки. -Так это были вы?!

-Да, Митя, это была я. Это мне, капризному, избалованному, непослушному ребенку, удалось тогда, кажется, в Петров день, улизнуть от отца с матерью и всех, кто их сопровождал, из церкви и нарваться на свору голодных псов. Помнится, мне тогда только что подарили игрушечного ослика из волчьей шкуры, что, видимо, и разъярило собак. Словом, если бы не вы... -она чуть помолчала. -Мне тогда задали, конечно, изрядную трепку. И было за что. А я молила отца только об одном: чтобы как -то помочь бедному мальчику. Но... отец сказал: «Не реви! Ничего не будет твоему спасителю. У этих деревенских сорванцов кожа что мои охотничьи сапоги». До сих пор не могу ему этого простить. -Анастасия вздохнула: -После этого я не встречала вас ни разу. Но вспоминала часто. И когда, возвращаясь три дня назад из города, увидела бедно одетого юношу, одиноко стоящего у Святого ключа, то сразу поняла, что это вы. Сердцем своим поняла. А вчера у кузницы окончательно убедилась в этом: такой симпатичной родинки под правым глазом, как у вас, нет больше ни у кого на свете.

-Скажете тоже... -смутился Дмитрий. -А как вы узнали, что я работаю в кузнице?

-Есть тут у нас одна добрая душа. Моя бывшая кормилица Аграфена Андреевна Лопатова. Это единственный человек, с которым я делюсь. Она на другой же день навела все справки. Так мы и встретились второй раз в жизни. Но пойдемте в павильон. Там, наверное, уже всё приготовили.

Розовый павильон оказался действительно розовым. Но не потому, что был окрашен в такой цвет: весь он будто пылал алым пламенем обвивших его роз. Розы были всюду -на стенах и крыше павильона. А на площадке перед ним заросли их образовали такую плотную стену, что проход через них сузился аж до узкого тоннеля.