Двэйн

Вэйлин знал, что обычаи кровавых жертвоприношений роднят людей с Темными эльфами. Кто знает, не была ли эта жестокая практика таким же заимствованием до предыдущего Сопряжения Миров, как и многие другие вещи?! Те книги и свитки, которые не были под запретом для прочтения и открывали свои тайны Вэйлину в его редчайшие свободные минуты, рассказывали и о кровавых культах богинь женского рода, и о матриархате у отдельных человеческих народов. Но сейчас юноша думал не об этом, никоим образом!..

Он видел выражение лица Меви, без колебаний прощающейся с земным миром:

— Я знаю, чем грозит тебе наша встреча. Не медли…

Еще крохотная песчинка времени — и девушка расслабит колени и повалится вперед, прямиком на нож! Ладошки, держащие руку Вэйлина, стали влажными, но стук ее сердца, который невозможно было скрыть от слуха эльфа-дроу, был равномерным и спокойным. Именно теперь, в эту жуткую и торжественную минуту, сын Астор и Лейса понял, что двигало родителями, желающими видеть рядом с собой крохотную искорку новой жизни.

Любовь. Вот она, как на ладони, в готовности перестать дышать ради кого-то другого. Вэйлин медленно, но настойчиво перехватил тонкие белые пальчики, разжимая их и освобождая свою руку с ножом. Затем сел и привлек к себе девушку.

— Это болото ждет кого-то другого, Меви. — Мягко произнес он. — Ты сказала — «муж»… Я читал, что у людей жена слушается мужа, так?..

— Чаще так. — Меви обескуражено смотрела на то, как исчезает где-то под его одеждой нож.

Были и другие случаи, конечно. Например, сварливая младшая сестра друида не только развелась с мужем, но и забрала едва ли не все его имущество. Брегон принял ее сторону. Прим. авт.: брегон — профессиональный толкователь законов в древней Ирландии, судья, устно хранящий древние правовые положения. Вот потеха была всей деревне! Женщина и желала бы выйти замуж повторно, да только теперь никто уж брать не хотел, несмотря на статус и родню! Мать Меви всегда давала дочери наставления:

— Не спорь с мужем. Просто делай по-своему, а потом он и сам забудет, чего хотел. У мужиков память короткая, от юбки до юбки.

Загадочные дымчатые глаза того, кому она отдалась со всем жаром желания, назвав «мужем», смотрели сейчас ободряюще и строго. Так, что полностью опровергали саму мысль о возможности короткой памяти «от юбки до юбки». Темный фэйри отвергает ее жертву, но чего же он хочет?!

Вэйлин знал, чего хотел… Но то, что он сообщил бессловесной волчице — намерения бегства, — дальше волчицы не пойдет. Меви этого не должна знать до самого последнего момента готовности, потому что так безопаснее и для нее тоже. Нельзя рассказать или случайно выдать кому-то то, чего не знаешь.

— Я беру с тебя обещание, что не попытаешься лишить себя жизни с помощью ножа или иным способом.

— Почему? — прошептала девушка, склоняя золотистую головку на плечо юноши-дроу. — Хоть ты и фэйри, я хранила бы тебя от бед, перейдя грань смерти и видя все, что тебе угрожает… Мои боги не будут против, я попрошу…

— Храни при жизни. — В дымчатых глазах лукаво заблестели огоньки смеха. — Мои боги наперебой шепчут, что в устройство этой жизни вмешиваться не будут. Мы возьмем ее в свои руки — сами, любимая…

Было крайне тяжело удерживаться от встреч и разговоров, делая вид, что все по-прежнему, и между человеческой девчонкой и юношей-дроу ничего нет. Как бы ни хотелось поцелуев, объятий и близости разгоряченных молодых тел — влюбленные не могли себе позволить такой роскоши, играя в полнейшее равнодушие. Их тянуло друг к другу с неистовой силой, но за ближайшие десять дней не представилось ни одного случая одновременно выйти в Мит.

Выбраться получилось у Вэйлина, когда он отпросился у Дила под привычным для визита в селение предлогом — начался июль, и Хеддвин должен был уже вернуться. Он действительно возвратился — в несколько поистрепавшейся одежде и с пустоватым кошельком, тут же пополнив его самым быстрым и доступным, но жуликоватым методом: посредством игры в кости.

Юношу он встретил как ни в чем не бывало, подмигнув и слегка повернув голову в сторону двери трактира: мол, поговорим позже, когда выйдем. Ждать пришлось недолго; разгоряченный выигрышем и несколькими кружками эля Светлый нескоро встал бы из-за стола, если бы не зов природы после выпитого.

Июльский закат догорал в красках изысканного десерта после щедрого летнего дня. Вэйлин вышел вслед за Хедом — и если бы он уделял больше внимания посетителям трактира, чем виду заката, то заметил бы пристальный любопытствующий взгляд молоденькой Темной эльфийки, брошенный в его сторону из-под капюшона легкого летнего плаща.

Эльфийка не зря прятала лицо. Послушницам святилища Ллос не особо-то разрешались вольности и развлечения — до тех пор, пока не получат сан жрицы. Вот тогда можно во все тяжкие! В этот трактир будущая жрица заходила впервые, так что с Вэйлином никак ранее не пересекалась.

— Что делает тут этот раб? — небрежно бросила она, когда хозяин подбежал узнать у госпожи о заказе.