Двэйн

Двэйн ощутил тонкий запах духов, в котором отчетливо прослеживалась вербена, разбавленная легкими нотами лугового разнотравья. Этот запах как будто навевал воспоминания о цветущих вересковых пустошах и чем-то таком близком, связанном с родными местами древнего эльфа.

— Я бы и не пришла второй раз. — Вздернула носик Светлая эльфийка. — Теперь это встреча из чистого любопытства, потому что у меня нет ни одного близко знакомого дроу! Надо исправить, и, если так уж нужно, попробуйте меня разубедить в ненужности Темных. С момента выхода статьи я без работы. Меня попросили вон из газеты и официально запретили засорять информационное пространство в ближайшие три месяца… Дословно. Я не хочу загреметь на административные работы, так что пока прячу перо до лучших времен.

— Может быть, стоит предлагать для публикации более мягкие вещи?

Двэйн помог ей сесть, как бы невзначай коснувшись обнаженного локтя. Руку она не отдернула.

— Мягкие?.. О вязаных пледиках и пушистых генно-модифицированных котиках? Для женских журналов?

— Почему бы и нет?

Серые глаза уставились на Двэйна с выражением очень умело сыгранного возмущения. При этом гостья виртуозно совершала мелкие ритуальные движения, направленные на привлечение мужского внимания в максимально возможной форме — от поворота головы с изящным наклоном до мимолетного касания пальчиками выреза собственного платья. Алые ноготки. Алая помада. Диссонанс агрессивного тона публикации, где высмеивалась культура взаимодействия полов у дроу после Переворота, и сигнального раскованного поведения — захочешь, буду твоей! Складывалось впечатление, что она вооружилась сомнительными знаниями из тех самых сплетен о Темных эльфах, в которых говорится о тяге к прекрасному полу, искусстве соблазнения оного и стремления надеть ошейник и эльфийские браслеты на любую обладательницу приятной мордашки, независимо от расовой и клановой принадлежности.

«Хорошая актриса. Не перегибает палку, готова на многое… Интересно, от кого она? Промышленный шпионаж, или?..»

Промышленный шпионаж был вполне реальной вещью. Двэйн мог предложить рынку наномеханических изделий то, о чем никто даже не догадывался. Также он принципиально не лез в сферу вооружений, а там его умения могли бы дать невиданное преимущество тому, кто захотел бы его получить. Ему хватило наблюдения за подобной гонкой между человеческими странами, когда вместо затрат на улучшение качества жизни населения бюджеты тратились совсем на другие вещи. У кланов эльфов этого нет — и упаси Ваэрон, не надо… Достаточно превосходства в военной силе над людьми. Двэйн мог предположить и интерес преступных кругов и к своей персоне, он вообще с тревогой оценивал шансы криминализации наномехаников-нелегалов и понимал, что нужно вплотную взяться за их поиск, но жесткие полицейские методы тут просто бессильны. Так кто же такая Трисса Мерч-Фаррент?

Кроме актерского таланта, в ближайшие полчаса ненавязчиво заявили о себе и другие составляющие ее общего очарования, включая недюжинный интеллект и приятные манеры. Ясно было одно — если бы не вышло организовать встречу под видом какого-никакого интервью, Трисса нашла бы другой повод для контакта. Оставалось выяснить, зачем.

— Теперь у вас есть дроу в знакомых. — С легкой полувопросительной ноткой в голосе сказал Двэйн, когда после приятного вечера проводил журналистку до ближайшего отеля, где она снимала номер.

Никакого рукопожатия! Он поднес ее руку к губам, ожидая реакции. Стоя в туфельках на высоких каблуках, Светлая была практически одного с ним роста. Не отнимая правой руки у Двэйна, она подняла левую и вынула из тяжелого узла волос на затылке длинную серебряную шпильку. Тугие локоны рассыпались по плечам.

— Да. — Прозвучал нежный и уверенный голос в сопровождении довольно дерзкого взгляда серых глаз. — Но у меня по-прежнему не было дроу.

Этой ночью дроу у Триссы Мерч-Фаррент был. Да по полной программе, до утра. Так, как они могли позволить себе оба — она со своим минимальным (как тут не вспомнить пренебрежительные слова Хеда про «потыкаться»!) опытом, и он — даривший наслаждение многим женщинам, давно научившийся понимать их желания на уровне интуиции. Двэйн доводил ее до исступления, играя, дразня, контролируя каждый момент близости и позволяя ее телу познать такие оттенки удовольствия, о которых раньше она даже не подозревала.

Не подозревала она также и о том, что частота вещания следящего устройства в дорогостоящем хронометре давно сбита — это было сделано Двэйном еще в тот момент, когда пара пересекла порог номера в отеле, едва ли не на ходу избавляясь от одежды. Трисса не являлась наномехаником, и тем более, таким, который мог бы обнаружить бесконтактные манипуляции Двэйна.