Двенадцать

Дэнни нахмурился, на его лице появилось выражение муки. Китридж уже подумал было, что переусердствовал, но Дэнни вдруг быстро, будто украдкой, протянул руку, и их ладони встретились. Рукопожатие Дэнни было неловким и робким, но в нем чувствовалась сила. На секунду он даже встретился с Китриджем взглядом. А потом все кончилось.

– Удачи, – сказал Китридж.

Он вернулся в палатку. Оставалось лишь ждать. Он сел на землю, привалившись спиной к деревянному ящику. Так прошла пара минут, а потом клапан палатки сдвинулся в сторону. Подошла Эйприл и села рядом с ним, прижимая колени к груди.

– Не возражаешь?

Китридж мотнул головой. Они смотрели на ворота лагеря, метрах в ста от них. В ярком свете прожекторов все это походило на сцену.

– Просто хотела тебя поблагодарить, – сказала Эйприл. – За все, что ты сделал.

– Любой бы так поступил.

– Нет, не поступил бы. Просто тебе так нравится думать. Но, нет.

«Может, это и правда», – подумал Китридж. Наверное, уже не имеет значения. Судьба свела их вместе, вот и все. А потом он вспомнил про пистолеты.

– У меня кое-что есть для тебя.

Он сунул руку под куртку и достал один из «глоков». Передернул затвор, досылая патрон в патронник, крутанул пистолет в руке и протянул Эйприл, рукояткой вперед.

– Помни, что я тебе говорил. Один выстрел в середину груди. Если правильно попадаешь, они падают, как карточный домик.

– Как тебе удалось их вернуть?

Китридж улыбнулся.

– Выиграл в покер.

Он сунул пистолет ей в руку.

– Давай бери.

Для него почему-то было важно, чтобы пистолет оказался у нее. Эйприл взяла оружие, наклонилась вперед и сунула пистолет стволом вниз, под пояс джинсов сзади.

– Спасибо, – сказала она с улыбкой. – Обязуюсь использовать его во здравие.

Они молчали целую минуту.

– Совершенно очевидно, чем это все закончится, так ведь? – сказала Эйприл. – Рано или поздно.

Китридж повернулся к ней. Девушка смотрела в сторону, и свет прожекторов подчеркивал черты ее лица.

– Всегда есть шанс.

– Приятно, что ты это сказал. Но это ничего не изменит. Быть может, остальным и хочется такое слышать, но мне нет надобности.

Было прохладно, и Эйприл привалилась к нему. Совершенно инстинктивно, но это имело и иное значение. Китридж обнял ее за плечи, согревая.

– Ты все думаешь об этом, да? – спросила она, положив ему голову на грудь. – О мальчике в машине.

– Да.

– Говори.

Китридж сделал глубокий вдох.

– Я о нем все время думаю.

В лагере повисла тишина, будто в комнатах дома, когда все спать легли.

– Хочу попросить, – сказала Эйприл.

– Давай.

Китридж ощутил, как напряглось ее тело.

– Я не говорила, что я девственница?

– Ну, кажется, что-то припоминаю.

– Можно сказать, мужчин в моей жизни было не много.

Китридж ничего не ответил, и она заговорила снова.

– Я не лгала насчет того, что мне восемнадцать. Не то чтобы это имело значение. Не думаю, что в нынешнем мире такие вещи важны, особенно теперь.

– Возможно, и так.

– Я что хочу сказать, это не должно иметь такого значения.

– Однако всегда имело.

Эйприл сплела пальцы с его пальцами и стала медленно гладить большим пальцем костяшки его пальцев.

– Как смешно. Я поняла, кто ты такой раньше, чем увидела твои шрамы. Не просто военный, это всем очевидно было. То, что с тобой что-то случилось на войне.

Она помолчала.

– Кажется, я даже твоего имени не знаю, только фамилию.

– Бернард.

Она запрокинула голову и поглядела на него. Ее глаза влажно блестели.

– Прошу тебя, Бернард. Можно тебя попросить?

Это была не та просьба, в которой можно отказать, да и он не хотел отказывать. Они ушли в другую палатку, пустую. Кто знает, куда подевались ее обитатели? Китридж уже давно этим не занимался, но изо всех сил старался быть нежным и не спешить, внимательно глядя на лицо Эйприл в полумраке. Она почти не издавала звуков, а когда все закончилось, то поцеловала его, долго и с нежностью. Положила голову ему на грудь и быстро уснула.

Китридж лежал в темноте, прислушиваясь к ее дыханию, ощущая теплое прикосновение ее тела. Это могло бы показаться странным, но в этом не было ничего странного. Похоже, это было естественной частью всего того, что с ними случилось. Мысли сменяли друг друга. Воспоминания. Хорошие воспоминания, воспоминания о любви. У него таких было не слишком много. Теперь еще одно будет. Каким же дураком он был, хотел с жизнью расстаться.

Он уже закрыл глаза, когда из-за ворот донесся рев моторов. Мелькнул свет фар. Эйприл начала просыпаться. Китридж быстро оделся и откинул клапан палатки. Услышал раскат грома, с запада. Надо думать, уезжать им придется в грозу.

– Они здесь? – спросил Пастор Дон, выходя из палатки и протирая глаза. Следом вышел Вуд.

Китридж кивнул.

– Собирайте вещи. Пора.

Где Суреш, черт его дери?

Его уже несколько часов никто не видел. Пошел провести осмотр Грея вроде бы и исчез, будто в воздухе растворился. Гилдер отправил Мастерсона и его людей на поиски. Спустя двадцать минут они вернулись ни с чем. В здании Суреша нигде нет, сказал Мастерсон.