Я до рези в глазах всматривалась в фотографии, в фамилии, в номера страниц. Ничего. Может быть, половая дифференциация? Первая жертва — мужчина, потом женщина, потом — снова мужчина, потом — снова женщина… Алгоритм соблюдён, строго выдержанная последовательность… Так и есть! Мужчина был сегодня. Значит, предполагаемая жертва — Овен — женщина! Сейчас посчитаем… Восемь. Восемь «овниц»… Которая?
Естественно, все эти торжества мысли — даже не попытка замахнуться на невидимого монстра-маньяка. Он казался мне слишком изощрённым, абсолютно беспощадным и страшно умным — классический образ, воспетый
триллерах. Свалить такого — немыслимая задача.Но как, мама дорогая, вычислить эту несчастную женщину — Овна?
Первая бульварная газета, изодранная мною ради Зодиакальных символов, орала дикими буквами первой полосы:
«Андрей Лагунин изменяет жене!»
Естественно, датировано ещё маем. Тогда Андрей Лагунин мог изменять. Многозначительное фото — нетрезвый Андрей со свирепым, измятым лицом растопыренной ладонью удерживает крутое анонимное бедро. Текстулька под фото:
Господи, что за бред?
Зачем я это читаю?
Ух, ты!
Если бы моя память была оперативнее, она бы самостоятельно восстановила наш разговор с жизнелюбивым адвокатом. «Я имел роман с женой одного моего клиента, музыканта…» С другой стороны, почему я должна помнить этот петушиный бред и как я могла догадаться, что «клиент-музыкант» — это Лагутин?
Зато бульварные боевые листки переживали свой звёздный час. Так искренне и настойчиво ими никогда не интересовались. Я перелистала всю груду — слово за словом, фотографию за фотографией, полосу за полосой. Сделала следующие наблюдения:
* Бульварная пресса — одно из самых позорных изобретений человечества.
* Все мы — потенциальные людоеды.
* Каждую секунду на Землю может упасть солидный метеорит, и мы погибнем в страшных мучениях.
* Воздуха на всех не хватит, поэтому страшных мучений в любом случае не избежать…
И наконец:
*Родители 16-летнего юноши, покончившего с собой, подали в суд на Андрея Лагунина. Обвинение — «пропаганда смерти и страданий». Адвокат Лагунин Велемир Резанников выигрывает дело.
* Художник Софронова яростно злоупотребляет наркотиками и алкоголем. Трижды её имя всплывает на страницах «нетонущих» газет в связи с разбойными и хулиганскими выходками.
* Специально для звёздных отпрысков правительство города открыло «звёздный» колледж. Спецпитание, спецобучение, спецобслуживание. Главный идеолог и двигатель процесса — титулованная и великолепная Бронислава Брониславовна Брочек. Вот она на фото в окружении десятка упитанных подростков. («Слева направо», далее — блеск благородных фамилий с приставками «младший».) Оформление школы доверено всё той же хулиганке Софроновой.
Зазвонил телефон. Наверняка снова Лёва. Жалко его, и не вовремя он, и страшно стать свидетелем очередной вспышки его гнева.
— Алло?
— Что «алло»? Говори уж как Сталин — у телефона…
— Макс?
— Как ты догадалась? Ладно, слушай сюда. Есть возможность заработать и рассказать массам всю правду. Если ты, конечно, хотя бы чуть-чуть ориентируешься в происходящем.
— Что ты придумал?
— Я не придумал. Я взвесил и согласился.
— Согласился на что?
— На интервью с тобой.
— Со мной?
— Ну да. С тобой — Лорой Ленской.
— Зачем?
Макс в трубке уступил место автомобильным гудкам и шуму улицы, как бы давая мне возможность самой оценить нелепость вопроса.
— Зачем? — его густой голос вернулся в трубку. — Затем, моя рыбка, что таким образом ты можешь не только начать борьбу с неуловимыми маньяками и с алчной Ингой Васильевной, не только объяснить природу явления «Лора Ленская», не только предупредить возможную жертву, но и заработать немножко денег, тем самым избавив себя от необходимости быть на содержании у Лёвы…