Двенадцать

Вдали тоже раздались звуки барабанов: в ответ на призыв дворцового Храма все храмы города вознесли хвалу весенним богам. До войны с наступлением заката все мидагцы отправлялись в Храм с приношениями богам, прося у них хорошего нового урожая. Жгли благовония, пускали фейерверки, отпугивая злых духов, а на рассвете расходились по домам играть в игры и есть цветочные оладьи, чтобы весна выдалась хорошей. Усаги знала, что это празднование будет совсем иным. Стражники в Жемчужном Саду говорили о готовящейся казни. И с той же вестью пришёл на Нефритовую Гору Тупа. Может быть, речь шла о Тигрице? И поскольку они заперты вместе, не казнят ли её саму вместе с Наставницей? Сердце её колотилось вместе с барабанами.

К барабанному бою добавились топот множества ног и клацанье доспехов. Усаги напряглась.

– Думаю, Тупа уже вернулся.

Снаружи донёсся дребезжащий голос Мастера Доузена.

– Хорошей и дружной Весны вам, Избранные, – провозгласил он со своим улагским акцентом.

– Хорошей и дружной Весны, Мастер Доузен, – хором отозвались ученики.

В это же время дверь люка над ними со стуком распахнулась, и Усаги зажмурилась от яркого света фонаря.

– Поднимите их наверх, – приказал Тупа.

Вооружённые тараканы спустились вниз и, взвалив клетки на себя, вытащили наверх и поставили перед Тупой. Тот наклонился и снова одарил Усаги своей широкой улыбкой.

– Ну что, ты подумала? – у него был такой голос, как будто ей надо было выбрать между цветочными оладьями и фруктовой запеканкой с глазурью.

Усаги едва удостоила его взглядом.

– Да, подумала. И если бы у тебя было хоть немного чести, ты бы знал мой ответ заранее.

Улыбка Тупы быстро исчезла. Хоранги подняла голову. Щёки её совсем запали, так что даже шрамов почти не было видно. Зелёные глаза смотрели с глубокой печалью.

– Что с тобой случилось, Наследник Барана?

Слёзы Тигрицы потрясли Усаги. Если бы не эта клетка, она бы сейчас выщипала всю его жалкую бородёнку и заставила бы просить у Хоранги прощения. Но в нём не чувствовалось ни тени раскаяния.

– Я готовился стать Воином Бараном, – произнёс он. – Учился и тренировался годами. И для чего? Чтобы прятаться и шпионить? И всё как об стену горох! – Он поднял голос почти до крика. – История делается теми, кто может оседлать славу.

– Славу? Ты просто бесславная свинья, – сказала Усаги. – Ни один из Воинов Двенадцати на такое не способен. И Воином Бараном ты никогда не станешь!

Тупа потемнел от злости.

– Закуйте её и выведите наружу, – приказал он, вручая ключи Ловчему. – А старуху выведете, когда скажет Лорд Друк. Жертвоприношение сегодня ночью.

Ловчий слабо улыбнулся. Лицо его было наполовину скрыто шлемом, но Усаги разглядела пучки волос, торчавшие из ноздрей. Она посмотрела на него с отвращением.

– С удовольствием. – Он отпер клетку и выволок Усаги наружу. Ей удалось как следует пнуть его пару раз прежде, чем на помощь подскочил ещё один таракан. Вместе они сковали её по рукам и ногам и приказали идти. Теперь она еле могла переступать ногами, не говоря о том, чтобы прыгать. Спотыкаясь на каждом шагу, она поплелась во двор.

Из храма доносилось пение монахов. У самых дверей несколько человек из братии склонялись над огромными барабанами в форме бочек. Воспитанники в форме уже выстроились во дворе. Фонари и факелы освещали их серьёзные, торжественные лица и бросали отблески на мечи. Усаги стала искать глазами Уму и Тору и довольно скоро нашла их в первом ряду. Рядом с Умой играл с прицепленным к поясу коротким мечом маленький Яго. Были здесь и мальчик-великан Гору, и Рана – девочка с косами вокруг головы. Все они смотрели на деревянный помост, сооружённый посередине двора.

На помосте, с двух сторон от покрытого золотой парчой алтаря, стояли Мастер Доузен и Тупа. Посередине алтаря красовались на шёлковых подушечках Чаша Изобилия и Ларец Лекаря. Рядом, на специальной подставке, позволяющей разглядеть его со всех сторон, сияло Дальнозоркое Зеркало. Были здесь и пустые подушечки, ожидающие остальных Сокровищ. Усаги невольно прижала к поясу скованные руки, прикрывая спрятанный в нём Гребень.

– Будущие Воины! – возгласил Тупа. – В этот торжественный день Начала Весны к нам вернулись некоторые из утраченных Сокровищ. И будущая воспитанница нашей Академии принесла нам ещё одно. – Он сделал жест, и Ловчие подвели Усаги к помосту. Она услышала возгласы у себя за спиной и обернулась. Сестра и Тора были всего в нескольких шагах и смотрели на неё круглыми глазами.

– А что Усаги тут делает? – шёпотом спросил у Умы удивлённый Яго. Ловчий с волосатым носом снял с Усаги наручники и подтолкнул её к Тупе. Она чуть не упала, потому что ноги у неё до сих пор были в колодках.

Тупа смотрел на неё сверху вниз.

– Я даю тебе ещё один шанс, Усаги. Ты ведь сама вызвалась нести Лесной Гребень. Отдай его мне – и будешь свободна. Можешь сразу встать рядом с сестрой.

Усаги скосила глаза и встретилась с пылающим взглядом Умы.

– Ты врала мне! – крикнула та. – Я спрашивала тебя о Гребне, и ты сказала, что у тебя его нет.

– Но я… – попыталась объяснить Усаги. Ума отвернулась, не дослушав.