Двенадцать дней Дэша и Лили

– Поговори со мной, родная. Ты такая из-за переезда Лэнгстона? Или нашего с отцом? Или дедушкиного? Ты ведь понимаешь, что люди после инфаркта часто при восстановлении удручены или злы? Дедушка сейчас сам не свой.

– Я расстроена изо всего в кучу. Но дело не в этом.

– Значит, мы больше не являемся центром твоей жизни? – мягко спросила мама.

– В каком-то смысле, да, – призналась я.

– Ааа, – понятливо протянула она. – Дэшил.

Мама всегда все понимает.

– Я пыталась расстаться с ним. Он отказался.

– Правда? Удивительно.

Ее удивило то, что я хотела расстаться с ним или что он не захотел расстаться со мной?

– Что ты ему сказала?

– «Я думаю, нам нужно расстаться».

– По-моему, прозвучало неубедительно. Что Дэш ответил?

– Сказал: «нет» и что я все неправильно поняла. Но ничего не объяснил.

– Не понимаю. Почему ты вообще решила расстаться с ним? Мужчины в нашей семье изо всех сил пытаются подавить в себе симпатию к нему, но, как по мне, он замечательный. И верен тебе.

– В том-то и проблема! – На глазах выступили злые холодные слезы. Пусть замерзают на щеках, мне уже все равно. Мне надо выплакаться. – Я нравлюсь Дэшу. Но я его… люблю.

– О, милая. – Мама вытерла мои слезы и притянула к себе. – Ты сказала ему о своей любви?

– Попыталась. Однажды. Он словно не услышал меня. И ничего не ответил. Так больно любить того, кто не любит тебя! – Какое облегчение – сказать эти слова вслух. Мне даже стало чуточку легче, хотя сердце ужасно саднило.

– Милая, я понимаю, тебе больно. Но подумай вот о чем: разве отношения определяют слова «я люблю тебя»? О любви говорят действия, а не слова.

– Но Дэш – человек слов!

На лице мамы отразилась горькая правда.

– Это точно, – согласилась она. – Но как ты можешь быть уверена в том, что он не питает к тебе тех же чувств, что и ты – к нему? Может, он думает, что ты уже и так знаешь о его любви. Ведь всем вокруг это и так очевидно.

Я понимала, что мама просто хочет меня утешить. Приятно. И я была благодарна ей за слова утешения, пусть они и являлись заблуждением.

– Я не могу спросить его об этом прямо!

– Почему? Он – твой парень. Я не понимаю.

Мгновение я колебалась, а потом наконец призналась до конца:

– Потому что тогда он увидит, какая я замороченная и неуверенная в себе прилипала.

– Вот уж никогда бы тебя такой не назвала.

* * *

– Но именно такой я себя и ощущаю! Когда-то я жалела девчонок, которые, обзаведясь бойфрендами, превращались в дурочек. А теперь сама стала такой! Той, кому нужно слышать от него слова любви, чтобы не сходить с ума от неизвестности, а быть уверенной: его чувства ко мне столь же сильны, как мои – к нему. Ненавижу это! – Не знаю, что на меня нашло. Я никогда не открывалась так маме. Наверное, пьяные Санты заразили меня своей несдержанностью.

Мама рассмеялась.

– Ничего смешного в этом нет, – насупилась я.

– Знаю. – Мама посерьезнела, убрав с губ улыбку. – Просто ты напомнила мне меня, когда я только начала встречаться с твоим отцом и ощутила к нему глубокие и сильные чувства. Я тогда на пустом месте стала холодна с ним, а потом и вовсе порвала отношения. Не хотела подпускать его к себе настолько близко.

– Да и семейка у тебя – еще тот багаж, – заметила я. Еще один мой страх относительно Дэша: моя семья. Его семья.

– Вот-вот, – согласилась мама. – Я лишь на Рождество решила познакомить его со всеми моими тетями, дядями, двоюродными братьями и сестрами. Он до сих пор шокирован численностью нашей родни.

– Семья Дэша – тлетворна.

– Но не он сам.

– Знаю. Но неприятно видеть ужасное отношение его родителей друг к другу. А если окажется, что он такой же, как его отец?

– Как бы я ни была не готова к твоим отношениям с мальчиками, но одно могу сказать точно: Дэш ничуть не похож на своего отца. Если только цветом глаз.

– Но они у него такие красивые! – К горлу снова подступили рыдания.

– Что ты хочешь от меня, Лили? Чтобы я убедила тебя продолжить отношения или чтобы убедила порвать их?

– Я хочу, чтобы Дэш знал, что говорить и что делать! Хочу, чтобы он сводил меня на «Корги и Бесс» и сделал это свидание особенным. Хочу, чтобы он не просто подарил мне елку, а задержался и побыл со мной. – Я вдруг словно заговорила не с мамой, а с Дэшем: – Мне нужны слова, а не только действия. Скажи, что любишь меня, или порви со мной, избавив от мучительного желания отдать тебе свое сердце, в то время как ты такой: «Оу, какое милое сердечко ты столь наивно протягиваешь мне. Не против, если я его растопчу?»

Мама молчала, наверное, сдерживая смех. Но лицо сделала такое, будто пытается сформулировать подходящий ответ. Наконец она произнесла: