Двенадцать евреев, которые изменили мир

Правительство не решилось отправить руководителей народного органа власти на каторгу. По приговору суда четырнадцать членов Совета — и в их числе Троцкий — были осуждены на пожизненную ссылку. Местом ее было определено село Обдорское на Оби, за полярным кругом, тысяча верст до железной дороги и 800 — до ближайшего телеграфа. Несмотря на то, что 14 ссыльных охраняло пятьдесят жандармов, Троцкому пришла в голову идея бежать, не доезжая до места назначения. Когда доехали до города Березова, жандармский офицер дал обозу двухдневный отдых. Троцкий решил задержаться здесь под видом приступа радикулита. Симуляция была такой естественной, что ему разрешили задержаться на несколько дней под присмотром двух жандармов. Обманув сопровождающих, Троцкий бежал. Проделав по снежной равнине более 800 километров на оленях, он добрался до Урала, затем по железной дороге до Петербурга. В этих событиях поражают две вещи: поведение Троцкого, полное риска, смелости, веры в свою счастливую судьбу, и бестолковость и неповоротливость полиции. На одной из остановок поезда Троцкий дал телеграмму жене, проживавшей с сыном в Териоках — финском селе под Петербургом, в котором назначал ей встречу на станции, где скрещивались поезда, идущие на Вятку и на Петербург. Они встретились на станции Самино. При этом Троцкий хотел даже устроить скандал по поводу искажения текста телеграммы. Как пишет Наталья Седова, она еле отговорила мужа от подобного сумасбродства. Он, конечно, отдавал себе отчет в том, что и телеграмма, и встреча, и свобода, и непринужденность поведения, с которой он держал себя в вагоне и на вокзале, опасны, могут привлечь, должны привлечь вни- мание жандармов. А это означало пожизненные каторжные работы. Но он был у всех на виду и считал, что это и есть лучшая защита.

После краткого пребывания в Петербурге, вместе с женой и маленьким сыном, который родился в то время, когда Троцкий сидел в тюрьме, беглец перебирается в Финляндию, где еще оставались в силе некоторые завоевания революции. Здесь состоялась встреча с Jleниным и Мартовым, которые давно перебрались в «ближнее зарубежье» — Финляндию. Меньшевики каялись в безумствах 1905 года, большевики затевали новую революцию. Ленин пожурил Троцкого за то, что тот так и не перешел на сторону большевиков, и дал адреса друзей в Гельсингфорсе. Гельсингфорский полицмейстер был активным революционером — финским националистом. Он покровительствовал борцам с российским самодержавием и обещал предупредить в случае опасности со стороны петербургских властей. В течение нескольких недель Троцкий написал книжку о своем приключении под названием «Туда и обратно». На гонорар он смог купить билет на пароход и выехал в Стокгольм.

Вторая эмиграция

«Если б ЦК видел в Кобе молодого теоретика или публициста, способного за границей подняться на более высокую ступень, его, несомненно, оставили бы в эмиграции... Но никто не звал его за границу. С тех пор, как на верхах партии вообще узнали о нем, его рассматривали как «практика», т.е. рядового революционера, пригодного преимущественно для местной организационной работы».

На скандинавском пароходе Троцкий вплывал в новую эмиграцию, которая длилась десять лет. Семь из них Троцкий с семьей прожил в Вене. Время это оказалось длительной паузой в биографии революционера. В это время он много писал, но это было лишь интерпретацией пережитого. Много ездил и выступал, но суть выступлений была прежняя. Обреченный на долгое выжидание, он сосредоточился на журналистской деятельности и поддержании активных связей с русскими эмигрантами, западными социал-демократами, практиками и теоретиками марксизма.

На V (Лондонском) съезде РСДРП, формально объединившем большевиков и меньшевиков, Троцкий впервые встретился с большевиком из Тифлиса Иосифом Джугашвили, присутствовавшим на съезде под псевдонимом «Иванович». Троцкий просто не заметил молодого кавказца, который за три недели ни разу не попросил слова, даже когда съезд обсуждал проблему, непосредственно касающуюся его, — партизанщину и экспроприацию, и запретил этот бандитизм от имени партии. Сталин же не мог не заметить красивого худощавого молодого человека в очках, очень уверено державшегося во время выступлений. Во время перерыва вокруг Троцкого все время собирались люди. К нему притягивало как к магниту, вокруг него кипели споры, выковывались мнения.

О положении российской социал-демократии в то время говорит тот факт, что в партийной кассе не хватило денег на доведение съезда до конца и на обратный путь делегатам. Кончилось тем, что английский либерал, фабрикант Д. Фелз дал взаймы 1700 фунтов стерлингов, при условии, что под векселем подпишутся все делегаты съезда. Англичанин получил этот исторический документ. Советское правительство выкупило вексель Лондонского съезда через пятнадцать лет.