Двенадцать месяцев. Январь (СИ)

Осторожно передав светящийся сгусток с рук на руки, девушка еле слышно облегченно выдохнула. Тяжело оказалось впервые на себя такую ответственность принять, не ожидала она настолько стремительного «погружения» в мир Олеси. А как представила, что так теперь постоянно будет, совсем опечалилась.

«Это ж сколько мне горя людского через себя пропустить придется?»

И вдруг Милаве не к месту родной мир вспомнился, люди, что добровольно ухаживали за неизлечимо больными. Ей всегда казалось, что решиться на такое может лишь очень счастливый и добрый человек, способный вынести груз чужой боли. Себя девушка к этой категории никогда не причисляла. А судьба вот как повернулась.

Ведунья исчезла вместе с душой, оставив ее одну в совершенно незнакомом месте. Милава растерялась, настороженно заоглядывалась. Если другие стражники теперь старались поменьше смотреть на нее, то молодой спорщик продолжал коситься, нагло рассматривая девушку. Ей даже захотелось что-нибудь резкое сказать, да привычка сдерживать эмоции не позволила. Так и стояла она под взглядом изучающим, пока вновь портал не открылся.

Странный…

Не был он похож ни на снежный вихрь Января, ни на клубящийся туманом портал Бабы-Яги. Из струящегося марева, удивленно по сторонам оглядываясь, вышел… Кощей. Вышел и перехватил взгляд наглый, на Спутницу Месяца обращенный. Мигом лицо Константина застыло, а глаза черные гневом полыхнули. Испугалась Милава за стражника глупого. Пусть и неприятен ей был взгляд его наглый, а все ж зла она ему не желала.

Поэтому поспешила к Стражу, осторожно ладонь на руку его положила, удерживая от движения резкого, и успокаивающе заговорила:

— Я Олесю жду, она душу сопровождать отправилась. У них младенчик умер, сам бы дорогу не нашел.

Перевел на нее мрачный взгляд Константин, но все ж на месте стоять остался. Только развернулся так, чтобы собой девушку закрыть.

— Привыкаешь к силе своей? Это хорошо, — чуть заметно улыбнулся ей.

— Я бы так не сказала, — недовольно поджала губы Милава.

— Всем по первости тяжело было. Олеся тоже не сразу привыкла, что бы она там ни говорила.

— А вы застали тот момент, когда она Стражем стала? — стоять у постели убитой горем женщины и молчать сил не было.

Стражники проявили похвальную сообразительность и, едва в новом госте Кощея опознали, спешно спальню роженицы покинули.

— Так Олеся через несколько месяцев по тому же пути, что и я, пошла, — сообщил Кощей, покосился на тихо всхлипывающую женщину и обратился к ее притихшему супругу: — Князь Ириан, вы бы забрали жену отсюда. Зачем ее еще больше мучить?

Хозяин дома тотчас шагнул к кровати. Но тут словно распрямилась сжимавшаяся в последние минуты в душе Милавы пружина из сострадания и желания помочь, толкнув девушку на странный шаг. Стремительно подбежала она к роженице и, накрыв ладонью ее руку, дождалась ответного внимания женщины.

— Вернется к вам ваша малышка! Знайте, переродится душа и обретет новую жизнь в вашем следующем ребенке… Через четыре года! Не раньше!

Сама не смогла бы она объяснить причины, побудившие ее к такому заявлению. Только сердце не позволило отпустить бедняжку без всякой надежды. Словно наитие нашло! Милава всей душой в слова свои поверила, отчаянно желая, чтобы они сбылись. Мир же сказочный?..

«Где, как не здесь, место чуду?»

По вспыхнувшему во взгляде безутешной матери облегчению и радости, поняла Милава, что услышали ее. И что не зря порыву необъяснимому поддалась. Внезапно осознав, что натворила, она спешно назад отступила, супруга к жене пропуская.

Как только князь вынес на руках женщину, Константин очень задумчиво на Милаву уставился. Девушка от смущения и растерянности не знала, куда глаза деть, гадая, что думает о ней теперь Кощей. Считает лгуньей? Но при посторонних он ничего не сказал. И сама, не в силах и дальше молчание выносить, спросила:

— А как вы здесь оказались?

— Так мазь мне нужна была заживляющая для Горыныча, — с готовностью ответил Кощей, но увидев, как напряглась Спутница, быстро с усмешкой пояснил: — Все с ним хорошо, кроме того, что Страж наш трехглавый бока знатные отъел! Застрял в расщелине одной, еле с Февралем вытянули его!

Не удержалась Милава, тихо рассмеялась, чувствуя, как отпускает напряжение, стоило только представить описанную картину. И совестно ей было за поведение такое, а удержаться все одно не смогла. Уж очень ярко вообразила себе, как Февраль-Месяц Стража спереди пихает, а Кощей в это время за хвост тянет. Ну, или наоборот. Все равно смешно выходит!

— Ты только при нем не вздумай смеяться, — предупредил ее Константин, сам широко при этом улыбаясь, словно и не было недавней заминки. — Он и так расстроен из-за того, что мы ему пирожки есть запретили. Еще бы до Настасьи эту мысль донести, слишком добрая она у нас!

— Я поговорю с ней, — пообещала Милава, оглядываясь на выходящую из портала Бабу-Ягу.

— Случилось чего? — встревожилась Ведунья, увидев Стража.

— Ничего существенного, — заверил Кощей и поведав и ей о злоключениях Змея Горыныча. А вот о поступке Милавы умолчав.