Двенадцать моих любимых мужчин, или Вся правда о блондинах (СИ)

Как ни странно — на этом мои неприятности закончились, и вскоре я убедилась, что жизнь без родителей обладает рядом преимуществ. Познакомившись и подружившись с моими новыми соседками, я открыла для себя много прелестей, недоступных дома. За неделю жизни без родителей я успела пристраститься к косметике, и при этом никто не стоял над душой с нытьем: «Смывай немедленно!» Вслед за этим я освоила мат, иногда настолько удачно сочетая составляющие, что получившиеся «трехэтажные» ругательства девчонки записывали к себе в дневники «на память». В жизни коллектива я тоже преуспела — меня выбрали звеньевой, и я довольно быстро научилась рапортовать без запинки: «Товарищ старший пионер вожатый, дружина пионерского лагеря «Горнист» в количестве четырех пионерских отрядов и одной октябрятской группы на утреннюю линейку построена».

Наша лагерная жизнь била ключом: утренняя побудка и построение на линейку сменялись душещипательными беседами на запретные темы, просмотром кино и вылазками в малинник через дыру в заборе за старым административным зданием. Нам было безумно весело в наших забавах, но все мы как один с упоением ждали наступления ночи. Ночи зубной пасты. Постоянные набеги на палату мальчишек сразу стали нашим любимым развлечением, пока парни не предприняли ряд ответных нападений, обсыпав всех девчонок зубным порошком «Мятный», доводившим нас до слез и постоянного чихания. В отместку мы своровали их одежду и, связав ее в огромные веревки, развесили их в холле. Казалось, ничто не сможет испортить мой отдых, и я радовалась лучшему лету в моей жизни, не зная, что коварная судьба приготовила моему сердцу очередное испытание.

Как-то вечером, когда до дискотеки оставалась пара часов, наша женская ватага решила вновь полакомиться витаминными ягодами за пределами лагеря. Выйдя из палаты, мы увидели, что в опасной близости от нашего тайного лаза наблюдается группа вожатых, которые с жаром обсуждают что-то. Поход за малиной был отложен до лучших времен, и мы с девчонками уже собирались разойтись, как вдруг спорщики замолчали, и до нас донеслась тихая музыка. Мне стало любопытно, и, подойдя ближе, я увидела белокурого юношу с гитарой в центре компании. Но не цвет волос с этот раз привлек мое внимание, а руки незнакомца. Его тонкие пальцы перебирали струны, рождая на свет мелодию, от которой сжималось сердце. А как он пел! Я уже слышала эту песню раньше — ее исполнял Михаил Боярский для героини фильма «Гардемарины, вперед!». Слушая призыв, мне хотелось стать той самой голубкой и прилететь в сад, где есть постель из ландышей, а на ветках висят прекрасные сны. Переведя взгляд на одухотворенное лицо юноши, я поняла, что музыкант еще и невообразимо красив. «Ангел во плоти…»

Со слезами восторга я вернулась в палату, решив, что на дискотеке я обязательно приглашу его на танец. «Это и есть взрослая жизнь, — думала я, распыляя себе на голову чуть ли не весь баллончик лака. — Мы будем самой красивой парой! Девчонки мне обзавидуются!!!» Однако радость была преждевременной, и последнее открытие, которое подарила мне взрослая жизнь, было отнюдь не радужным. Дискотеку и все увеселительные мероприятия отменили в связи с угрозой эпидемии — проверка обнаружила в столовой кишечную палочку. В лагере объявили карантин, и все принялись наперебой звонить родителям, чтобы сообщить им эту новость.

Телефон в «Горнисте» был только один, и очень скоро перед зданием администрации выстроилась целая очередь страждущих. Пристроившись в самом хвосте, я размышляла о жестокости судьбы. Коварный недуг разлучает нас — проклятая кишечная палочка отнимает у меня встречи с любимым! «Не сдамся», — решила я, всерьез вознамерившись еще раз увидеть своего Ангела, и, стараясь не привлекать к себе внимания, выбралась из очереди.

Добравшись до корпуса, в котором размещались вожатые, я осторожно приблизилась к окну и, приподнявшись на цыпочках, заглянула внутрь. Сначала я тупо моргнула, словно надеясь, что голый зад, который я увидела, исчезнет, но этого не произошло. С ужасом осознав, что вышеупомянутая часть тела принадлежит моему Ангелу, я опешила. Сам обладатель крепких ягодиц производил руками странные манипуляции и тихо постанывал. « Неужели ему плохо?» — удивилась я, а потом ко мне на ум пришла и вовсе страшная догадка. — «Наверное, он тоже заболел!» Я уже собиралась ворваться в палату, чтобы предложить Ангелу помощь, и тут случайно обратила внимание на журнал, лежавший перед ним на кровати. От ужаса у меня перехватило дыхание — такое количество обнаженной женской плоти я видела лишь в душевой бассейна. Ангела, напротив, нисколько не смущал журнал и, казалось, что он получает от этого удовольствие. Тут блондин немного повернулся, и я поняла, наконец, чем заняты его руки. Вытаращив глаза и зардевшись, я тихо сползла вниз по стене и бросилась прочь. Мой ангел оказался демоном. Только потом я узнала, что специфичная литература носит название «порнография», и подобным «рукоприкладством» грешат многие, но в тот момент мне казалось, что я попала в ад.