Дверь в будущее

По камням застучали пули, и Эйприл уворачивалась как могла. Едва она успела подумать: «Ну, по крайней мере, хуже уже не будет», один из мужчин крикнул:

– Идиот! Она нужна нам живой!

И Эйприл пришлось признать, что бывает и хуже.

Когда девочка укрылась за деревьями, то остановилась на секунду, чтобы перевести дыхание и сориентироваться, куда идти дальше. Но вокруг было слишком темно, а Эйприл так устала. Она не могла увидеть звёзды или луну. Она не могла вспомнить дорогу к дому. Она даже не могла понять, есть ли рядом дорога. Заросли были слишком густыми, а деревья – слишком высокими. Сэйди смогла бы разобраться, куда идти, но сейчас она была в миллионах километров отсюда, и Эйприл было некогда о ней думать. Не сейчас. Не здесь.

– Сюда, – крикнул кто-то, и Эйприл заметила движение среди деревьев. Скоро её преследователи начали ломиться сквозь густой кустарник, и теперь девочка даже не пыталась вести себя тихо; она просто побежала. Глаза, привыкшие к темноте, искали какие-нибудь метки. И когда Эйприл увидела одну, то без колебаний прыгнула.

Минуту спустя она услышала треск и звук падения, который бывает, когда стокилограммовый мужчина спотыкается о растяжку. И девочка сделала то единственное, что могла.

Она побежала быстрее.

И ещё быстрее, пока лёгкие не начали гореть, а руки и ноги – дрожать. Эйприл подташнивало, но девочка не осмеливалась остановиться. Какая-то часть её требовала остановиться и спрятаться. А другая часть считала, что нужно бежать ещё быстрее – может быть, сделать крюк и вернуться на пляж. На катере преследователей должен был быть мотор. Только так они смогли бы настолько быстро сюда добраться. Если у Эйприл получится незаметно вернуться на пляж… Если получится угнать тот катер…

Тогда она сможет поплыть в противоположную от восходящего солнца сторону и добраться до Большой земли.

Тогда, возможно, Эйприл сможет вернуться домой.

Но в какой стороне находился пляж? Девочка остановилась и огляделась, пытаясь сориентироваться. И тогда услышала её: тишину.

Никто не бежал за ней, ругаясь и ломая кусты. Единственным звуком в лесу было биение сердца Эйприл и её прерывистое дыхание. Но тут…

Деревья зашумели. Затрещали кусты. Эйприл понятия не имела, как головорезы смогли её обогнать; но она была уверена, что впереди кто-то шёл.

Девочка подобрала камень и стала осторожно приближаться к кустам.

Вдруг со спины её схватили чужие руки, оттаскивая в сторону и сильно сжимая. Возле уха Эйприл раздался голос Реджи:

– Эйприл, дорогая моя, тебе не нужно убегать от… Ай!

Фехтованию можно было обучиться у Габриэля Винтерборна. Кусаться Эйприл научилась сама.

– Тебе не обязательно было так делать! – воскликнул Реджи.

– Скажи это парням, которые в меня стреляли.

– Уже, дорогая. Я уже сказал им. А потом убил.

Реджи убил тех мужчин.

Он их убил.

Он…

– Ты мне веришь? Эйприл, дорогая? – Реджи положил руки ей на плечи и развернул к себе, чтобы посмотреть девочке в глаза. – С тобой всё хорошо? Ты не поранилась? Я знаю, что сейчас ты мне не веришь, но я на твоей стороне. Ты можешь мне доверять.

Но Эйприл десять лет никому не доверяла. Ей приходилось так поступать, чтобы выжить. Только так она могла вытерпеть переезды от дома к дому, от разочарования к разочарованию.

– А теперь скажи, ты не поранилась? – Реджи осторожно убрал прядь волос с лица Эйприл, как настоящий папа. Будто беспокоился о ней. И так девочка поняла, что он лжёт. – Дорогая, ты должна мне верить.

– Может, я не хочу, – сказала Эйприл. Она пнула и укусила Реджи, вырвалась и побежала, петляя между деревьями и перепрыгивая через валуны. Но мужчина не отставал.

А Эйприл всё ещё была… сами знаете… на острове посреди моря. Если бы только она могла оторваться от Реджи… Если бы только она могла добраться до катера…

Если бы только…

– Эйприл, вернись сюда! Живо! – крикнул Реджи так, словно он имел право командовать Эйприл. Словно был… её отцом. – Эйприл, пожалуйста, – снова позвал мужчина. – Пожалуйста, дай мне шанс всё объяснить. Не знаю, что тебе наговорила мать, – кричал он в темноту, – но я уверен, что это неправда.

Эйприл не могла удержаться и крикнула в ответ:

– Она сказала, что люди, на которых ты работаешь, убили её семью.

И тут Реджи внезапно остановился.

– А я всё гадал, почему она сбежала, – мужчина немного поник, и Эйприл поняла, что не её одну бросили без всяких объяснений – оставили на десять долгих лет обдумывать, что пошло не так. – Ей не нужно было сбегать. Ей не нужно было тебя забирать. Она могла бы…

– Что? Остаться с тобой, чтобы ты мог прикончить её так же, как остальных Винтерборнов?

– Я бы никогда не навредил твоей матери! – Эйприл слышала, как Реджи продирается сквозь кусты. – И я бы никогда не навредил тебе.

– Она умерла? – Эйприл поклялась себе, что будет молчать, но не смогла удержаться от вопроса. Девочке необходимо было это знать.