Дверь в Зазеркалье. Книга 1

Видишь вон ту сторожку? Ты не поверишь, но она сохранилась с той поры практически в целостности и сохранности. А в её подвале был устроен тайник, о котором никто и не подозревал. Там лежал дневник её прадеда и пара каких-то книг. Тайник по просьбе старушки вскрыли, и всё, что там было она увезла с собой. Можно только догадываться о том, какие записи были дневнике, раз его прятали так тщательно. Как тебе эта приключенческо-ностальгическая история?

– Интересно, очень интересно… Ты знаешь, брат, я сейчас вдруг вспомнил об одном случайном знакомстве. Это произошло на конференции в Донецке, где меня познакомили с мэром небольшого шахтёрского городка. Звали его, как я сейчас припоминаю, Алим Ширинский. Мы сидели рядом за столом во время ужина, и он рассказал мне, уже не помню по какому поводу, о том, что пару лет назад он летал в Тунис, где встречался со своей дальней родственницей по отцовской линии, которая оказалась там в эмиграции ещё во времена Революции. По его словам, сам президент России вручил ей паспорт и орден за верность отечеству. Сейчас я уверен, что это была та самая Анастасия, правнучка нашего Насветевича. Вернёмся домой, обязательно позвоню ему, будет о чём поговорить.

– Вот уж поистине чудны дела твои, Господи! Просто удивительно, что случается иногда в мире, оставленном без нашего присмотра.

– И что, Лёха, она больше никуда не ездила? Только в школу и обратно домой, в Тунис?

– Нет, не совсем так. На следующий день она попросила отвезти её на вон тот утёс. Помнишь, на его краю ещё археологи нашли стоянку древних людей? Говорят, она долго сидела, в одиночестве, на камешке, смотрела на долину Донца, на речку Боровую, на лес за рекой. Оттуда, кстати, и школа наша как на ладони видна. Приехала старушка, ну просто никакая, а побыла там и вернулась к машине, так просто не узнать: свежая, помолодевшая, словно лет двадцать сбросила. Дым отечества стал для неё чем-то вроде эликсира молодости.

– Интересно, – задумчиво проговорил Сергей, глядя на знакомый ему утёс, – очень даже интересно… Ты знаешь, а ведь именно на этом утёсе мы с Тамарой встретили утро после нашего выпускного. Должен тебе сказать, в нём есть что-то необыкновенное, магическое. Я даже когда в Googl’е вижу это место, то в памяти каждый раз возникают какие-то смутные ассоциации. Мне кажется, будто я уже знаком с ним, я уверен, что был там и неоднократно, причём происходило это когда-то очень давно, и то ли со мной, то ли не со мной.

– Ну, брат, это уже и вовсе мистика какая-то… Как это может быть, чтобы происходило, но не с тобой? А с кем же тогда?

– Не знаю… не могу вспомнить, но почти уверен в том, Лёха, что этот утёс ещё когда-то серьёзно возникнет в нашей с тобой жизни.

– Хорошо, пусть возникает, нам не привыкать к неожиданностям, выдержим и это. Но ты не расслабляйся, напрягай иногда память, может, и вспомнишь что-нибудь стоящее. А пока, брат, давай-ка будем трогать в сторону кладбища: время, как и моя Викуся, увы, не ждёт.

В это время пронзительно зазвенел школьный звонок. Они не стали ждать, когда двор заполнит шумящая ребятня, сели в джип и уехали прочь.

Старое кладбище утопало в тишине и разноцветной листве деревьев. Мягкий ковёр под ногами шуршал, пах сыростью и чем-то терпким, осенним. К лицу липли невидимые паутинки. Могила Зиночки-Зинули была ухожена и словно вымыта после недавних дождей. С фотографии на камне она, чуть лукаво улыбаясь, смотрела на застывших перед ней в молчании друзей. Сергей подумал, что редкой красоты была девушка Орлова и уж очень безжалостно обошлась с ней судьба, впрочем, не только с ней, но и с Лёхой тоже. Каждый раз, когда они приходили сюда, Сергей видел, как менялся в лице суровый полковник, глядя на вечно молодую, улыбающуюся ему подругу.

Он оставил своего друга наедине с Зиночкой и пошёл навестить родителей, сказав, что вернётся, примерно, через час. Родительская могила была в порядке, родственник держал слово. Сергей убрал нападавшие на плиту с берёзки листья, положил цветы и спустя минут десять сел в джип. После рассказа Лёхи о визите наследницы разрушенного имения Насветевичей, ему вдруг захотелось побывать на том самом утёсе, который так хорошо был виден со школьного двора.

Степными тропинками, сминая на обочинах сухую траву, Переверзев довольно быстро сумел добраться почти до самой цели. Оставив машину у свежего, пока ещё неглубокого, оврага, перерезавшего ему путь, он взял нетбук, вышел и пешком дошёл до крайней точки вершины.