Дверь в Зазеркалье. Книга 1

Свадьба была кулуарной, присутствовали только свои. Анна и Тян приехали накануне. На следующий день было принято решение о переезде Анны в Город. Она должна была заняться финансами Семьи, как в шутку стал называть их компанию подвыпивший Орлов. Тян молчаливо одобрил это предложение и серьёзно задумался над предложением возглавить службу безопасности будущего холдинга.

В заботах незаметно убегало время. Миновала зима, за ней весна, и в конце июля Викуся родила сына богатырских размеров. Из роддома их забрали в новую большую квартиру, купить которую Переверзев уговорил Орлова незадолго до этого события. Ему странно и интересно было наблюдать за метаморфозой своего старого друга, вдруг ставшего отцом.

Быстро, в решении больших и малых проблем ушло лето, которое выдалось в этом году удивительно жарким, и снова наступила осень. Как-то случилось так, что все члены их теперь уже довольно большой Семьи неожиданно оказались заняты своими делами, и Переверзев вдруг остался один. Орлов по своим милицейским делам находился в Казахстане, младший сын с семьёй отправились отдохнуть в Тунис, старший уехал проследить за тем, как развивается его фермерское хозяйство в селе Первозванное, Тян и Анна улетели погостить на Кавказ, и даже Дарья прошлым воскресеньем неожиданно решила посетить Париж с тем, чтобы пройти там ещё один мастер-класс. Переверзев очень скучал по ней, стараясь загрузить себя работой сверх всякой меры, и с трудом дождался конца недели. И она, наконец, наступила, эта долгожданная суббота.

Этот день Переверзев любил по двум причинам. Во-первых, за ним следовало воскресенье, что само по себе было приятно, а во-вторых, ещё и за то, что можно было вместо костюма и рубашки с галстуком надеть джинсы, куртку, тонкий свитер и ощутить себя свободным человеком. Нерабочий в его понимании субботний день был разбит на три неравноценные части: утро, день и вечер. Вечер практически всегда был посвящён анализу дел прошедшей недели, составлению планов на будущую и чистке ноутбука. С восьми утра до четырнадцати часов он консультировал своих аспирантов в университете, писал статьи или работал над учебником. А затем наступала та долгожданная половина дня, ради которой, собственно, и была когда-то задумана суббота.

Эта лучшая её часть начиналась с того, что Сергей обедал в маленьком уютном кафе неподалеку от университета: салат, среднепрожаренный стэйк из телятины, зелёный чай. И всё: никакого хлеба, никаких сладостей. Физическая форма требовала определённых жертв. После этого он садился в свой «Патриот» – внедорожник российского производства, выпущенный по каким-то причинам очень ограниченной партией. Неброская внешне машина с форсированным двигателем имела оцинкованный кузов, прошла серьёзную модернизацию, была вполне комфортабельной и могла выдержать любые мыслимые испытания. Его путь лежал на Калининский рынок.

Этот огромный рынок – средоточие страстей человеческих – возник стихийно в середине бурных девяностых, как и многие рынки в то время. Здесь люди естественным образом делились на две категории: продавцы и покупатели. Одни приобретали то, что им было необходимо, а другие продавали самые разные потерявшие актуальность вещи: кто-то потому, что постоянно нужны были деньги, и это был единственный способ их заработать, а кто-то со своими безделушками приходил сюда годами, как в клуб по интересам. В любом случае и продавцы, и покупатели определяли лицо и колорит Калининского рынка.

Главное отличие этого супермаркета под открытым небом от ему подобных состояло в том, что здесь продавали только подержанные вещи, любые, кроме одежды и обуви. Старые книги, мебель, детские игрушки, метизы, керамика, детали электроники, предметы непонятного происхождения и назначения, даже домашние животные – всё это являлось предметом купли-продажи на Калининском рынке. Со всего города они стекались сюда, чтобы из забвения, из категории никому ненужного хлама и старья вновь стать для кого-то объектом внимания, заботы и восхищения.

Среди огромного количества старых вещей, стекающихся на рынок, попадались и по-настоящему старинные предметы. Следует заметить, что между словами «старый» и «старинный» существует такая же пропасть, как и между определениями «государь» и «милостивый государь». Относясь индифферентно к старью, Переверзев любил старинные вещи за их неброское благородство, которое нельзя было убить никаким варварским обращением, за тайну, которая скрывала историю их создания и падения, за человеческие судьбы и трагедии, незримо стоявшие за ними. По этой причине с утра в субботу его охватывало то, ни с чем не сравнимое чувство охотника за сокровищами, которое сопровождается выбросом адреналина в кровь и резким повышением жизненного тонуса. И, следует заметить, для этого были более чем серьёзные основания.