Дверь в Зазеркалье. Книга 2

Зелёный цвет – это, по определению психологов, наиболее благоприятный цвет для человека, цвет просветлённого оптимизма. Это время начинать жатву посеянного ранее, время, когда старость далека так же, как и, к сожалению, молодость, время прихода даже не мудрости, а лишь её начала, когда профессионализм помогает жить, а жизненный опыт – делать меньше ошибок. Хотя, это так же и время смутных подозрений, что жизнь совсем не так длинна, как это казалось двадцать лет назад. Эти подозрения существенно усиливаются к пятидесяти годам.

Голубой цвет – это цвет надежды. Надежды на то, что ещё есть время реализовать свои планы на будущее: ты ведь так много знаешь и так много умеешь, а твой личный опыт бесценен и уникален. Ты имеешь доступ к созданным собственноручно технологиям, позволяющим эффективно управлять своей жизнью. Ты всё ещё титан ума и гений изворотливости. К шестидесяти годам эта надежда становится призрачной.

Синий цвет – это цвет утраченных надежд и иллюзии достигнутых успехов, время подведения итогов. К семидесяти годам эти итоги должны быть подведены и задокументированы. Многим это удаётся сделать.

Фиолетовый цвет – это мрачный цвет, соответствующий периоду завершения жизненного цикла. Не каждому он, к сожалению, светит и длится очень индивидуально: от ноля до нескольких десятков, как правило, далеко не лучших лет.

Кроме всем известных цветов, образующихся в результате разложения белого света, существуют ещё два, о которых подозревают, как мне кажется, не все: инфракрасный и ультрафиолетовый. То есть, они как бы есть, но никто их не видел.

Инфракрасный свет – это свет, который озаряет человека в течение всего времени нахождения его в утробе матери. Это особо важный период формирования матрицы, на которую впоследствии будет записано сознание человека, то самое, с которым ему придётся пережить все свои реинкарнации.

Ультрафиолетовый свет будет светить нам вечно по ту сторону земного бытия. О нём ничего нельзя сказать более того, что сказано в Священном писании, где он приравнен к божественному сиянию.

Такой представляется структура пропущенного через мою призму жизненного опыта белого света, на котором нам суждено родиться и умереть. Впрочем, как показывает тот же опыт, не каждому, к сожалению, суждено узнать, «где сидит фазан».

Вот к такому ожидаемому выводу, дорогая Матильда, привела меня попытка воспользоваться методом аналогий при анализе нашей жизни, возникающей неожиданно на белом свете, как результат случайного стечения обстоятельств, и так же случайно его покидающей.

Неизменно Ваш А.Н.

P.S. Сегодня, придя в себя от обыденной суеты, я вдруг понял, что от Вас давно не было писем. Что случилось? Здоровы ли Вы? Не пугайте меня, прошу Вас, и непременно пришлите весточку о себе, я буду ждать.

Днепропетровск, 24 декабря 2011 год

Всегда Ваш А.Н.

Дети Бога (Вместо послесловия)

Жизнь в наших телах возникает из середины небытия.

В существовании там, где нет ничего, заключается смысл фразы: «Форма – это пустота».

В том, что все вещи рождаются из небытия, заключается смысл фразы: «Пустота – это форма».

Не следует думать, что это две разные вещи.

Ямамото Цунэтомо. Хагакурэ – «Сокрытое в листве»

Очередной хмурый декабрьский день не самое лучшее время, когда ты находишься на курорте. Утренние процедуры завершены, вершины окружающих город невысоких гор скрыты туманом, на улице с утра моросит мелкий дождь. Единственное место, где можно от него укрыться, это тёплая комната в санатории, который стал твоим домом на очередные три недели. Идти к бювету не хочется, но и нарушать предписание врача тоже нельзя. Поэтому, выпив положенную порцию воды, ты раскрываешь зонт и быстро возвращаешься назад к родному очагу.

Путь твой лежит от бювета через площадь, на которой, нахохлившись, островками сидят подмокшие голуби, мимо небольшого рынка, где в одиночестве стынут продавцы сувениров, через улицу со странным названием Ричкы и, наконец, ты попадаешь в уютный холл своего санатория. Затем следует обед, а после него святая святых курортного отдыха – послеобеденная сиеста. Это та часть суток, которая напрочь отсутствует в обыденной жизни, но является непременным атрибутом пребывания здесь, вдали от дома. В такие часы можно расслабиться, прислушиваясь к шелесту дождя за окном, подумать. И тогда странные мысли и неожиданные обобщения приходят в голову под гипнотические звуки мерно падающих капель.