Двести женихов и одна свадьба. Часть вторая

Им тоже посмеяться полезно. Смех жизнь продлевает, слово доктора даю! Кстати, о памяти поколений! Помню, как пришла снимать с банкомата первую зарплату помощницей медсестры (да, было и такое). Банкомат кряхтел, звенел, пыжился – никак ржал. Долго издевался прежде, чем выдать мне заветные три тысячи. Так вот первую из них я в рамочку вставила и на стенку повесила. Если доведется вернуться домой, я знаю, что будет висеть рядом с этой памятной тысячей деревянных.

Поморщилась от яркого солнечного света и закуталась в палантин. Завтракали мы в беседке, среди цветущего жасмина, звенящих фонтанчиков и прохладного ветерка. Егор явился внезапно, поэтому я наскоро собрала волосы в высокий хвост, как часто делала на Земле, накинула шелковый халат и прихватила палантин, если замерзну.

Ах, да. Забыла про одну деталь, которую пришлось достать из-под кровати, а потом из коробки, из мешочка, из пакетика и еще одной коробочки. Кулон с прослушкой!

Как бы невзначай коснулась его кончиками пальцев, разглядывая бабочку, пригревшуюся на ароматном цветке жасмина.

– Это шаг? – осторожно спросил Егор.

До некоторых доходит как до жирафа!

– Первый, – ответила тихо и добавила, прерывая торжествующую улыбку бывшего. – Но, Егор, ты подорвал мое доверие. Не думай, что это будет легко и просто.

– Ты же знаешь, я сделаю все, что захочешь.

Пожала плечами, наблюдая, как по мощеной улочке за зеленой изгородью нашего участка то громыхают паровые машины, то скачут лошади, то проезжают дамы на велосипедах. Айрон все больше напоминал мне дом.

– Хотя, есть кое-что… Да нет, забудь. Это слишком, даже для тебя, – отмахнулась, делая глоток кофе.

Егор, поправив лазурный шейный платок, подобрался и подался вперед. Его белоснежный камзол ослепительно сиял на солнце, выдавая отчаянную попытку своего хозяина произвести впечатление.

– Говори.

Аккуратно поставила фарфоровую чашечку на блюдце в форме листа кувшинки и начала как бы нехотя:

– У меня есть один пациент, которому медицина, увы, уже не может помочь. Но есть один редкий артефакт. Он описан в Сарсонских рукописях, – я осеклась, набивая цену. – Да, впрочем, ладно. Лучше у Клифорда спрошу. Он наверняка что-нибудь слышал.

– Что за артефакт? – обиженно спросил Егор.

– Песочные часы, – вздохнула обреченно, словно требуя звезду с неба.

– И как мне узнать, что это именно они?

– Ты точно не ошибешься. Других песочных часов Сарсонские рукописи не описывают.

– Два дня, максимум, – он приосанился.

– Правда?! – я изобразила сраженную наповал девицу и даже поморгала ресничками. Перебор, наверное.

– Я же сказал, что достану для тебя все, что захочешь. Сегодня вечером у тебя или у меня? – резко сменил тему этот, прости господи, джентльмен.

– У тебя или у меня что?

– Отпразднуем, – Егор поиграл бровями, намекая, что праздновать будем с голыми пупками и, в идеале, голым всем остальным.

Та-ак. И где обещанная помощь графа Айрона?

Смех-смехом, но принц на белом коне не заставил себя долго ждать. Прежде, чем я успела придумать отмазку поубедительней месячных или больной головы, из-за угла показался его сиятельство на белоснежном ворне. Поразительно, но в этот раз граф удосужился принарядиться: шелковая рубашка пряталась под малахитовым камзолом, отороченным угольно-черной вышивкой, в тон брюкам и высоким, до колен, кожаным сапогам.

– Вот только его не хватало, – недовольно пробубнил Егор и закатил глаза. Он сидел спиной к его сиятельству и мог себе позволить любые гримасы. Собственно, не скупился.

Я кисло помахала ладонью второму незваному гостю, который уже спешился и сунул перчатки подбежавшему к нему дворецкому. Тут и «-иты» мои высыпали на дорожку, ведущую в сад. Склонились перед графом в реверансах и, опустив взгляды, попеременно справились, не нуждается ли сиятельство в чем-нибудь.

– Мне то же, что пьет хозяйка.

Кивнув, девчонки наперегонки бросились в дом. Не удивлюсь, если за право нести чашку графу разразится война. Дай Бог донесут раза с пятого…

– Доброе утро, господа! – бодро заявил граф, взлетая в беседку. Здесь и до него не ахти какая атмосфера царила, а теперь она и вовсе попахивала прокисшими щами. – Что-то вы не веселы. Почему не празднуем?

Интересно, а Егор помнит, как этот выдающийся экземпляр мужского пола бесцеремонно окучивал меня, как любимый кустик сортовой картошки прямо на его глазах? Судя по взгляду – если и помнит, то старательно изображает амнезию.

– А что праздновать? – вяло поинтересовался Егор.

– Конечно же открытие больницы! Насколько помню, вы спонсор проекта. Леди Джулия с таким восхищением рассказывала о вас, что я решил познакомиться лично. Вчера вы так скоро нас покинули.

Замечательно бы и сегодня повторить этот подвиг!

– Да, я почувствовал себя нехорошо, – нахмурившись, произнес Егор, но быстро повеселел. – Джулия, правда, говорила обо мне?

– Не переставая! – заверил Адриан, опускаясь на диванчик рядом со мной. Пришлось ущипнуть графа, когда, его рука хозяйски опустилась мне на плечо. Но Егор этого не видел, он вообще мало что видит, когда ему поют дифирамбы.