Двое: я и моя тень (СИ)

— Мы ведь теперь с вами в одной упряжке, Лизи, — нарочито небрежно сказал Итан и наконец затянулся. Поморщился. — Моя правда — ваша погибель. И наоборот. Так что не буду юлить и ходить вокруг да около. Мой информатор… — Итан замолчал и сидел так, глядя на смрадную удицу, некоторое время. Потом выкинул сигарету, к которой так и не притронулся, стряхнул с пальцев невидимый пепел и в который раз постучал по рулю. — Джошуа Лански. Джошуа Бэйб, может, слыхали о таком. По иронии Джошуа не только мой информатор, но и моего босса и брат некого Чака. А у Чака был друг — Джеф Броуди, а у Джефа был брат. Вам довелось с ним познакомиться: Бен. Джошуа узнал про вашего мистера твистера и пошёл прямиком не к кому следовало, а к Бену, потому что в далёком прошлом был ему больше, чем просто другом. Вы — козырь, который проиграли многие, потому что не знали, что с ним делать и как его применить. Бен, например, заведовал маленьким и не очень прибыльным наркобизнесом, и попади вы ему в руки более основательно, оказались бы не в самой лучшей компании. А Джошуа, если начистоту говорить, просто шестёрка, он бы ничего не смог придумать.

Итан усмехнулся.

— Вы — козырь, который проебали все.

Лизи молчала. И что теперь делать? С одной стороны ей хотелось стянуть с шеи тонкий розовый шарфик, броситься на водительское сидение — и помогите ей боги. Драться. Бороться. Забрать ещё одну жизнь. Вроде как в одну реку дважды и все дела, но жизнь такая штука, что и дважды, и трижды, и сколько понадобится. Где одна смерть, там ещё десяток, и это становилось какой-то страшной, обидной нормой.

А с другой стороны Итан знал всё с самого начала и не сдал. А мог ведь словить нехилый такой куш, когда Лизи его подвела. Не сдал.

Сукин сын. Чего же ему надо?

Кошмары должны мучить во сне, но иногда эти заразы выползали наружу и грызли в реальности. В жизни Лизи вдруг наступил тот самый период, когда кошмар не просто ожил, а грозил такими осложнениями, что проще было просто не появляться на свет.

— Но не я, — наконец закончил мысль Итан, видимо, ожидавший, что Лизи засыплет его вопросами. Да вот слова застревали в горле, душили.

Хотя с другой стороны, если подумать, стоило дослушать до конца.

— И что теперь? Я разменная монета, которую выгодно отдать Джокеру? — с вызовом спросила Лизи.

Итан впервые за весь разговор улыбнулся. Невесело улыбнулся. И взял очередную сигарету.

— Я вам кое-что ещё расскажу. Это и будет ответом, — он откашлялся и сел поудобнее. — Никто не знает, где теперь Дшошуа, если понимаете, о чём я. Может, рыб кормит, может, упокоилась его душа в лесу, на живописной поляне какой-нибудь. Хотите знать, почему?

Лизи молчала.

— Джокер любому язык развяжет, если сочтёт нужным. Так вот, — Итан чиркнул зажигалкой. — Джефа, о котором я вам только что говорил, насиловали несколько дней подряд. Вы не ослышались. А потом ему устроили «испанский галстук». А Чак? Какая у него судьба? Вздёрнули — откачали. Вздёрнули — откачали. И так до тех пор, пока там уже откачивать нечего было. И если я приду к боссу и признаюсь, что всё это знал и что я одно из звеньев со всеми этими несчастными, как сильно он обрадуется? Мы с вами будем висеть рядышком, мисс Новак. Но при должной изворотливости я могу выпросить помилование, у меня есть пара козырей в рукаве, обзавёлся ими после случая с вами. А у вас есть козырь?

— Ни одного, — тихо ответила Лизи, вытирая слёзы.

— Я предлагаю заключить сделку, выгодную обеим сторонам. Выиграют все. Гарантирую. Я позволю вам выкупить моё молчание за небольшую услугу. Сами того не зная, вы запустили необратимый механизм. Эффект домино. Вы подтолкнули первую деталь, а дальше всё пошло-поехало само собой. Теперь босс думает, что Бен и его орава недоумков хотели устроить переворот и свергнуть Джокера, взять власть в свои руки, чтобы рулить городом, и он заключил союз с мафией, чтобы укрепить шаткое — а это не так — положение.

Он помолчал, взвешивая слова, и добавил:

— Грядут суровые перемены, и кто не урвёт кусок посочнее, тот в проигрыше. Я ясно выразился?

Лизи слушала внимательно и не перебивала. Выбор? Какой ещё выбор, когда на кону стояла её жизнь?

— Мне надо позаботиться о семье: жена и двое детей, которые могут попасть под обстрел, а я этого не хочу. И вот что я предлагаю. Вы поворкуете с боссом, пустите в ход все свои чары и поможете состряпать мне новые документы, а всю старую информацию — под ноль. В мафии ведь не дураки, захотят восстановить прежний режим, только по своим правилам. И тут я, новый человек с именем, которое никогда ни у кого не вертелось на языке.

— Вы надеетесь попасть в какой-нибудь клан?

— Нет, это совсем не то, чего бы мне хотелось. Но… Некий Антонио Пацци уже набирает штат новой… как бы полиции, которая будет и за порядком следить, и мафии не станет дорогу переходить. Так вот. Было бы очень кстати, если бы вы замолвили за меня слово. Помогите мне стать комиссаром, и я помогу вам: не сдам маленькую лгунью боссу. По-моему, всё честно.