Читаем Двое на краю света полностью

Мое пламенное возмущение проигнорировали, и Верочка с Красниным вышли из каюты.

Ну и ладно! И бог с тобой! Раскомандовался тут!

И я улеглась на койку в крайней степени раздражительности – и тут же расслабилась и поплыла в некой неге, вспомнив не только разумом, но и всем телом, как мы соединились с ним, и этот упоительный, невероятный процесс. Мне даже жарко стало! Никогда не думала, что можно так неистово, запредельно заниматься любовью, так, что ни о чем не думаешь, словно какую-то другую, параллельную жизнь проживаешь!

Я задремала, убаюканная некой теплой волной, накрывшей с головой, но в целительный сон мне отправиться не дали – вернулась Верочка и с ней один из матросов, принесли обед для меня и горячий чай со сладостями.

Матрос дружески кивнул мне и ушел, а Верочка принялась чуть ли не насильно меня кормить и выспрашивать про медвежье нападение.

– А Краснин где? – перебила я ее.

– Вернулся на берег, у них же там работы полно, – оповестила Верочка и заявила важным тоном: – Он мне строго-настрого приказал проследить, чтобы ты отдыхала и спала, говорит, ты ужас какой стресс перенесла!

А то! И стресс, и офигительный секс, и небольшой скандалец с запретительными мерами помощника начальника экспедиции!

Что-то мне хорошее все-таки вкололи, потому что я, не помню, в какой момент, просто вырубилась и заснула без каких-либо сновидений.


Дни сменялись днями, наша экспедиция двигалась дальше по своему маршруту, и так бы и сидела я на кораблике по решению Павла Андреевича, если бы не вмешался пожалевший меня капитан, предложив, чтобы при высадке меня сопровождали свободные от вахты матросы. Вот верняк, ему его портреты понравились, правда, снимки в рамках я обещала лишь на берегу сделать и преподнести, но то, что я ему продемонстрировала на своем ноутбуке, его явно приятно удивило, видимо, героический образ капитана мне удался на славу.

С Красниным же мы общались исключительно в официальном формате и никаких не то что намеков, а даже намека на намек о произошедшем между нами.

Все понятно и абсолютно правильно, только, видя его каждый день, слушая его выступления в кают-компании перед коллективом, встречаясь в столовой, я отчетливо понимала, что моя влюбленность растаяла и исчезла испуганным миражным утренним туманом, уступив место любви, становящейся с каждым днем все сильнее и глубже.

И так же четко понимала, что это совсем фигово!

Ну зачем только я с ним любовью занималась?! Ну вот на кой?! Это наваждение какое-то случилось, и все теперь сложно, трудно и не надо!

Проведя остановки и исследования на острове Октябрьской Революции, обогнув острова архипелага Седова, сделав высадку на острове Пионер, мы прошли вдоль северо-западного побережья острова Комсомолец до мыса Арктический, где была сделана последняя высадка на Северной Земле.

К тому времени я уже отсняла несколько тысяч кадров и старалась вечерами и ночами хоть немного рассортировать их по темам и местам съемки – труд не самый легкий и быстрый. Но остаться на судне вместо высадки и поработать за компом даже и не думала, да вы что! Я не уставала поражаться странной закономерности – вот вроде бы природа на тех островах, которые мы уже посетили, везде одинаковая, а в каждом месте есть нечто уникальное, совсем иное, и цветы кажутся разными, и лишайники со мхами, и льды, сползающие в море и становящиеся громадными махинами-айсбергами.

Наши ученые, найдя во мне благодарного слушателя и внемлющего ученика, завалили меня таким количеством информации, что в какой-то момент я принялась ее записывать, сделав специальный файл-дневник в ноутбуке, так что занятости еще прибавилось.

А впечатлений становилось все больше!

Делая переход от Северной Земли к Земле Франца-Иосифа, мы встретились с небольшой группой белух! Это потрясающие звери! Белые красавцы! Их считают разновидностью дельфинов, но относятся они к китам. Здоровые такие и любопытные! Такие прекрасные, грациозные!

Они сопровождали какое-то время наше судно, играли в волнах, с моей точки зрения – так прямо позировали! Я чуть за борт не свалилась, снимая их, и бегала с одной палубы на другую в поисках наиболее удачного ракурса. А за мной носилась Зиночка, которая меня страховала, а параллельно просвещала:

– Представляешь, у них малыши рождаются светло-серыми, за пару дней становятся синими, а потом совсем черненькими! И только к трем годам становятся белыми или немного желтоватыми!

– Зина, ты рассказывай, но и держать меня не забывай! – напомнила я, почувствовав, что несколько теряю равновесие, сильно перегнувшись через перила.

– Шротт! – услышала я громогласный недовольный окрик, и меня жестко ухватили за талию и поставили на палубу пред ясны очи разъяренного Краснина. – Вы снова черт-те что вытворяете! Рискуете по-глупому!

– Меня Зина страхует, – проблеяла я в оправдание, испугавшись, что мне и снимать теперь запретят.

– Зина вас не удержит, полетите вместе к чертовой бабушке за борт! – бушевал начальник экспедиции.

– Но они сейчас уплывут, мне же снять надо! – встрепенулась я, слабо пытаясь дать отпор.

Перейти на страницу:

Все книги серии Еще раз про любовь. Романы Татьяны Алюшиной

Похожие книги

Соль этого лета
Соль этого лета

Марат Тарханов — самбист, упёртый и горячий парень.Алёна Ростовская — молодой физиолог престижной спортивной школы.Наглец и его Неприступная крепость. Кто падёт первым?***— Просто отдай мне мою одежду!— Просто — не могу, — кусаю губы, теряя тормоза от еë близости. — Номер телефона давай.— Ты совсем страх потерял, Тарханов?— Я и не находил, Алёна Максимовна.— Я уши тебе откручу, понял, мальчик? — прищуривается гневно.— Давай… начинай… — подаюсь вперёд к её губам.Тормозит, упираясь ладонями мне в грудь.— Я Бесу пожалуюсь! — жалобно вздрагивает еë голос.— Ябеда… — провокационно улыбаюсь ей, делая шаг назад и раскрывая рубашку. — Прошу.Зло выдергивает у меня из рук. И быстренько надев, трясущимися пальцами застёгивает нижнюю пуговицу.— Я бы на твоём месте начал с верхней, — разглядываю трепещущую грудь.— А что здесь происходит? — отодвигая рукой куст выходит к нам директор смены.Как не вовремя!Удивленно смотрит на то, как Алёна пытается быстро одеться.— Алëна Максимовна… — стягивает в шоке с носа очки, с осуждением окидывая нас взглядом. — Ну как можно?!— Гадёныш… — в чувствах лупит мне по плечу Ростовская.Гордо задрав подбородок и ничего не объясняя, уходит, запахнув рубашку.Черт… Подстава вышла!

Эля Пылаева , Янка Рам

Современные любовные романы