Двое в лодке

– Что скажете, доктор? – задал дежурный вопрос Рыжов, проводя руками по внушительному животу, скрывающемуся за полами бирюзового костюма.

Они неспешно вернулись в кабинет главврача. У Иртышного было время для того, чтобы подобрать слова, но он так и не смог этого сделать. Что в такой ситуации можно сказать?

Этот бизнесмен приезжал к ним на своем «шестисотом» «Мерседесе» где-то раз в полгода. Привозил подарки, в основном экзотические консервы и чудные конфеты, трепался минут тридцать с Карпатовой и растворялся.

Рыжов взглянул на камень, лежащий на дне стеклянной плошки с высокими краями, поморщился и спросил:

– Не заразно?

– Я не знаю, – честно ответил Иртышный.

– Закройте, – тут же попросил буржуин и поспешил посторониться.

Он выслушал предположения доктора о том, что могут дать исследования, и пристально посмотрел на Серафиму.

Аркадий абсолютно правильно уловил, что теперь разговор от ожиданий и прогнозов переходит в практическую плоскость. Деньги он просил немалые. Да и Карпатова дурой не была. Понимала, что если ничего из этой науки не выйдет, то ей придется отвечать за это по полной программе.

– Не смотри на меня так! – Она отвернулась.

– А на кого мне смотреть? – Бизнесмен говорил ровным, но наставительным тоном. – Звонил-то мне кто? Разве не ты?

– Ты сможешь забрать себе все результаты. Может быть, из них что-то выйдет. Лекарство сделаем, ты его продавать будешь.

– Простите, – вклинился Иртышный. – Мы еще не обсуждали данный аспект. Кроме того, в доле должен быть и санитар Вестовой.

– Какой санитар! – выкрикнул Рыжов и налился помидорным цветом. – Уважаемый, я покупаю вас полностью, целиком. Теперь этот камень мой! – Он вытащил пачку долларов, скрепленную платиновым зажимом. – Вот тебе, Иртышный, лично. – Бизнесмен схватил доктора за шею, подтянул к себе, запихал деньги в накладной карман халата. – Пойди, купи себе новые трусы. – Олигарх оттолкнул от себя ошалевшего Аркадия Петровича и вышел из кабинета.

Пройдет еще неделя, и снега не станет. Он заберет с собой холод, полностью откроет землю, даст ей вздохнуть полной грудью. Вновь поднимутся травы, цветы покроют маленькие полянки. Скорей бы.

У охотников не было ни единого лишнего дня. С момента жуткого случая, приключившегося в клинике, прошло более трех суток, а они до сих пор не могли исправить оплошность, допущенную доктором.

Дюжина мужиков расселась под вечер у двух костров, разведенных рядом с «Уралом» и легковыми автомобилями. В будке грузовика для Рыжова были созданы все условия, но он сидел с народом, время от времени чокался с собутыльниками и активно уничтожал водку с собственного завода. «Сталеварная» расходилась на ура.

Ну и отлично. Кругом сырость, влажность, грязь. Простыть – нечего делать. Деревенским полегче, попривычней. А он еще и своих ребят из офисов дернул. Они время от времени выезжали пострелять, но все одно организмы у них не такие крепкие. Обильная еда и спиртное – лучшая защита иммунитета.

В котле доходили зайцы, коих мужикам удалось подстрелить во время прочесывания очередного квадрата.

Рыжов поднялся от огня, подошел к психиатру и попросил его отойти в сторонку.

Свой резкий выпад там, в кабинете у Серафимы, уважаемый человек загладил давно. Он извинился перед доктором, объяснил, что лишился рассудка при виде сына.

– Аркадий Петрович, как завтра поступим? – спросил Рыжов, попыхивая сигареткой.

– Я говорил с Ковальски. Он предлагает проверить ущелье километрах в семи отсюда. Ближе к горам.

– А где он сам, что не пьет?

– Спит в своей «таблетке». Это мы с комфортом путешествуем, он пашет будь здоров, круги наматывает.

– Ничего, мужик молодой, потерпит. Сам знаешь, привлекать к этому делу мы никого не можем.

– Найти бы зверюгу, – поделился сокровенным доктор, для которого беготня по лесам была все же экзотикой. – Надо будет всем моим подопечным датчики вшить под кожу.

– Опять денег?

Доктор промолчал.

– Ладно, не оскудеет рука дающего.

От смеси кислорода, физической нагрузки и спирта сознание у Иртышного внезапно помутилось. Он нечленораздельно попрощался с собеседником и поспешил на боковую.

Доктор кое-как доплелся до машины Ковальски, десяток лет назад списанной со «Скорой помощи», разваливающейся и дребезжащей, но по-прежнему бороздящей просторы вселенной. Там он развернул свой спальный мешок, бросил его на резиновые коврики, накрытые старым одеялом, и упал между сиденьями рядом с охотником.

Доктор думал, что мигом уснет, но не тут-то было. Мысли кружились в голове, не позволяли забыться.

«Почему же из космоса к нам должно прилетать только что-то плохое, ужасное, мерзкое? Почему мы не хотим себе представить, что на Землю может прийти нечто чистое, благородное? Какой-то организм, минерал, иная, но по-своему великая сущность, способная сделать наш мир лучше? Нечто прекрасное, доброе, светлое, готовое преобразить нас?

Исчезнут многие болезни и уродства, страхи за собственное здоровье. Травмы, которые мы не могли врачевать, поддадутся нам. Людей с физическими недостатками станет в несколько раз меньше.