Двойная игра

Болан ни на миг не сомневался, что эта записка подлинная и написана искренне. Если это не так, тогда все теряет смысл. Кущенко сам прекрасно понимал, что заочное общение не удовлетворяет их обоих — его самого и того, кого зовут Палачом. Это уже стало делом чести. Делом профессиональной чести. Болан знал: что ни говори, Кущенко — настоящий профессионал. Насколько квалифицированный — рассудит время. А ждать долго не придется.

Болан повернул ключ зажигания и тронулся с места. Он плелся на второй передаче, будто записка решала все его проблемы. В какой-то степени, конечно, решала... И Элбрайт узнает об этом сразу, как только они встретятся.

У клуба "Карусель" Болан оставил свою машину и направился к боковому входу. Когда он открыл дверь, на него нахлынула волна музыки, да такая громкая, что он подался назад. Атмосфера в этом заведении была уникальна: неподражаемая смесь кантри, свинга и алкогольных паров. Такое можно было повстречать только тут. Группа играла на полную катушку, и Болан задумался, из чего же должна быть сделана входная дверь, чтобы настолько заглушать эти безумные децибелы. Дверь была изнутри обита звукоизоляционным материалом, а снаружи — красной тканью наподобие сатина.

Болан подошел к стойке и заказал "диэт-пепси". Жгучая брюнетка в облегающих джинсах улыбнулась ему и попросила зажигалку. Он молча извлек её из кармана, зажег огонь и поднес его к сигарете девушки. Брюнетка спросила, откуда он, и когда Болан проигнорировал её вопрос, пожала плечами и удалилась. На неё тут найдутся другие охотники, подумал Болан.

Потягивая "пепси", он разглядывал помещение через зеркало за стойкой бара. Его внимание не привлек никто, по крайней мере из тех, кого он мог видеть в зеркало. Может быть, "хвост" находится в каком-нибудь закутке или за пределами бара. Он не мог расслабиться до тех пор, пока в бар не зайдет Элбрайт. Несмотря на это, Болан прекрасно понимал, что в этом клубе к нему никто не собирается привязываться.

Болан возился со своим стаканом до тех пор, пока бармен не стал крутиться около него. Тогда он допил остатки — в основном растаявший лед — и заказал еще одну порцию. Бармен скроил недовольную физиономию, видимо, сообразив, что барыш будет невелик. Когда он небрежно выставил стакан на стойку бара, напиток выплеснулся через край. Болан леденящим взором посмотрел на него, и тот, осекшись, направился к другому краю стойки.

Он долго наблюдал за входом и издал глубокий вздох облегчения, когда в конце концов в дверях появился Элбрайт. Тот явился на полчаса раньше срока, но Болану все равно показалось, что он просидел в этом клубе целую вечность. Он отошел от стойки и пошел навстречу молодому агенту. Взяв его под локоть, Палач направился к свободному столику в углу и не слишком галантно подсунул Элбрайту стул. Потом сел сам и подался вперед к своему собеседнику:

— Слушай внимательно. У меня совсем нет времени, и к тому же я не хочу лишних вопросов. Ясно?

Элбрайт кивнул.

— Да, ясно.

— Ты знаешь что-нибудь о записке, которую мне подкинули в Новом Орлеане? Она была подписана твоим именем и в ней объяснялось, где находится Кущенко.

— Нет, не знаю. Я даже сказал Броньоле, что...

Болан продолжал:

— А не оставлял ты мне записку сегодня вечером на лобовом стекле моей машины?

Элбрайт помотал головой в знак отрицания и добавил:

— Ты что, принимаешь меня за полного идиота?

— А знаешь ли ты кого-нибудь из полиции в Далласе? — проигнорировал вопрос Болан и продолжил: — А если нет, то не связаны ли каким-нибудь образом полиция и ваше Агентство?

— Что касается людей, я не знаю никого. Хотя из нашего Агентства кое-кто может быть связан с департаментом полиции. В Агентстве обучаются несколько парней оттуда, они получают подготовку как контрразведчики. Слушай, а к чему ты все это клонишь, а?

Болан опять оставил вопрос без внимания:

— Мне нужны имена русских шпионов и их адреса в Нью-Мексико.

Элбрайт задумался:

— Нью-Мексико?..

— Да.

— Но я... Послушай, Мак, пойми такую вещь. Как я могу тебе помогать, если ты ничего мне не говоришь, кроме общих фраз? Что? К чему? Где в Нью-Мексико? Зачем? Я же ничего не понимаю в этой головоломке.

Из кармана куртки Болан вытащил записку, развернул её и положил на край стола. Он наблюдал, как Элбрайт читает послание под тусклым красным светом высоко висевших ламп. Молодой человек наморщил лоб: то ли не понимая, то ли прикидываясь. Но Болан решил, что Элбрайт не настолько хороший актер, чтобы разыгрывать комедию.

Элбрайт перечитал записку еще раз, потом посмотрел на Болана. Тот пожал в недоумении плечами:

— Я вообще ничего не понимаю. Что это может означать, объясни мне, ради Бога! Хотя... Постой, — Элбрайт защелкал пальцами. — Это наверное... так... А вот! Да, пожалуй...

— Что? — голос Болана резко выделился из окружающего шума, так что люди, сидящие за соседними столиками, посмотрели в их сторону.

— Помнишь, когда мы сидели у этого калеки с компьютером, я тебе говорил о двух русских шпионах, которые находятся на наших базах?

— Помню, — кивнул Болан.