Двойная игра

— Да, но вовсе не потому, что ты имеешь в виду. Чем больше я узнаю о «Барлоу», тем больше понимаю, насколько Гилмор необходим издательству. Пока что он твердо намерен оставить свой пост, как только Кэтрин Барлоу возглавит компанию.

— Я уверена, при твоем обаянии ты легко уговоришь его изменить это решение.

Кэсси вспомнила слова матери на борту «Конкорда», несущего ее назад в Англию. Испытывать на нем свои женские чары очень опасно, ведь он наделен обаянием не меньше, чем она, и эта затея может для нее плохо кончиться. При мысли об этом она пришла в смятение: выходит, Майлз ей нравится! Господи, да разве найдется такая, которой бы он не понравился? А если он ей не просто нравится? Вдруг это любовь? Что, если именно по этой причине она так страстно хочет оправдать себя в его глазах?

— И вовсе я его не люблю, — пробормотала она про себя. Это всего лишь физическое влечение, и очень странно, кстати, что Майлз не испытывает к ней ничего похожего. Другие мужчины до сих пор были готовы на что угодно, только бы добиться ее благосклонности, а для Майлза она что-то вроде непременного атрибута его офиса, атрибута вполне надежного, если время от времени поощрить его добрым словом.

Не желая больше думать о нем, Кэсси взяла рукопись Шеймуса и вскоре забыла обо всем, зачарованная магией слов. Поистине было бы непростительной глупостью позволить О'Мара уйти к другому издателю! Это была самая лучшая из его книг, явно достойная высочайшей литературной награды. Забыв о недавней стычке с Майлзом, Кэсси принялась записывать на листке бумаги свои соображения, а потом положила листок в папку, поверх рукописи. Она отбросила всякую мысль о том, что таким образом рискует остаться без места. Майлз будет посрамлен, ведь ей удалось то, чего не смог сделать он, — вернуть Шеймуса в родное издательство. Но он незлопамятен и не сможет долго дуться на нее. Или она ошибается?

Глава 10

Вечером, в десять двадцать, самолет приземлился в Хитроу. Багажа у Кэсси не было, поэтому она сразу отправилась домой.

Едва войдя в холл, она тотчас набрала номер Майлза — хотела убедиться, что он дома, — а услышав его голос, повесила трубку, схватила папку с рукописью и поспешила к своей «тойоте».

Внешний вид его дома не вызвал у нее удивления. Как-то раз, зная, что он живет неподалеку, она из любопытства проехала мимо. Четырехэтажный особняк находился в конце викторианского квартала, выстроенного в середине прошлого века по соседству с Хэмстед-Хит Фасад из красного кирпича с высокими узкими окнами в белых деревянных рамах отличался элегантной сдержанностью, которую подчеркивала блестящая чугунная отрада, опоясывающая ухоженный палисадник.

Свою машину Кэсси припарковала позади двухместного белого «мерседеса». Точно такую же модель она водила в Нью-Йорке, разница заключалась лишь в окраске и индивидуальном номере — «СХ 1».

Сара Холлистер. У Кэсси екнуло сердце. Неужели это ее машина? Впрочем, на свете множество людей с такими инициалами, так что не стоит спешить с выводами. И все же, если верить Джастину, его сестра и Майлз по-прежнему питали друг к другу нежные чувства, и если Дэвида Холлистера нет в городе…

Неожиданно Кэсси охватил такой гнев, что она даже испугалась и поспешно напомнила себе, что частная жизнь Майлза ее не касается. Если ему нравится принимать у себя после полуночи замужнюю женщину, это его личное дело. И нечего отвлекаться, она пришла сюда с совершенно определенной целью: чтобы вручить Майлзу рукопись Шеймуса, — и сделает это во что бы то ни стало.

Взяв себя в руки, она открыла кованую садовую калитку, быстро прошла по вымощенной камнем дорожке и поднялась по ступенькам к застекленной, отделанной бронзовыми украшениями парадной двери.

Кэсси позвонила в блестящий медный колокольчик, звуки которого резко нарушили ночную тишину, и только тут обратила внимание, что, если не считать фонаря над дверью, весь дом погружен в темноту. Невольно представив себе Майлза в постели — и с кем! — она уже не могла думать ни о чем ином и готова была обратиться в бегство, но в эту минуту за витражом парадного вспыхнул свет.

Она глубоко вздохнула — дверь отворилась, и на пороге возникла стройная, широкоплечая фигура Майлза. Он с изумлением уставился на Кэсси.

— Что, черт побери, вы здесь делаете в столь поздний час?

Н-да, прием не из самых теплых, подумала Кэсси. Но стоит ли удивляться — в таких обстоятельствах! Майлз явно только что из постели: он был босиком, из-под короткого синего шелкового халата виднелись сильные длинные ноги. Волосы спутанные, лицо разрумянилось, будто он минутой раньше пробудился от глубокого сна.

Кого я хочу обмануть? — усмехнулась про себя Кэсси, вспомнив о стоящем у дома «мерседесе» и против воли представив себе миниатюрную, пикантную Сару в объятиях могучего, неотразимо мужественного Майлза. Поистине они стоят друг друга. Какая мерзость — изображать в присутствии Дэвида невинных овечек, а за его спиной водить шашни!

— Что вы, черт возьми, хотите? — снова спросил Майлз.

— Кое-что отдать вам, желательно в доме, — решительно ответила Кэсси.