Двойная страховка. Золото поступает в слитках. Сорвать банк

— Я не вижу оснований сообщать вам больше того, что я уже сказал.

— Тогда я вам скажу! — взорвался я. — Я разыскал Нолли Старр. Ее адрес: Ист-Бендон-стрит, шестьсот восемьдесят один. Квартиру снимает Дороти Грейл, ее подруга. Я заходил туда и застал там… Джима Тим-ли. По-моему, Тимли влюблен в Нолли Старр, хотя девушки разыграли целую пьесу, пытаясь убедить меня в том, что Тимли интересуется Дороти Грейл. Для. вас эти факты что-нибудь значат?

Доктор Гелдерфилд с досадой закрыл глаза.

— Возможно, — пробормотал он через несколько секунд.

— Вот как я представляю себе ситуацию, — продолжал я, несколько успокоившись. — Когда Тимли, который был под каблуком у миссис Деварест, увлекся Нол-ли Старр, обстановка в доме осложнилась. Но доктор Деварест был мудрый человек. Он знал о том, что происходит, и одобрял это.

— Надеюсь, вы правы, Лэм! — отозвался Гелдерфилд с облегчением. — Мне известны лишь немногие факты. Как-то Деварест должен был в шесть часов утра оперировать в клинике по поводу аппендицита. Но он не приехал. Меня самого срочно вызвали в клинику, и я знаю, что его там тогда не было. Около семи часов я проезжал мимо парка и увидел Девареста с Нолли Старр. Они играли в теннис и не заметили меня.

— Что еще? — спросил я.

— Пару раз доктор Деварест упоминал о ночных вызовах, но в его блокноте они не записаны.

— А разве не могло случиться, что доктор Деварест отмечал не все вызовы?

Гелдерфилд отверг мое предположение:

— Исключено. Если только вызов не был забыт преднамеренно. Видите ли, Деварест был помешан на системности. Он во всем добивался системности… А почему вы спросили о вызовах, не зафиксированных в блокноте?

— Я думаю, доктор Деварест навестил кого-то в свой последний вечер, но записи об этом, предварительной, как это он обычно делал, в блокноте нет.

— У кого же, по-вашему, он был?

— Наверное, у того, кто знал кое-что о сейфе и содержимом сейфа.

— То есть о драгоценностях?

— Кроме драгоценностей, похищено еще что-то. Звонок мог быть обставлен так, словно это пациент вызывает врача на дом.

Доктор Гелдерфилд опять прикрыл глаза.

— Любопытное предположение, — заметил он. — Я не думаю… Впрочем, может быть, вы и правы.

— Не могли бы вы подбросить мне какую-нибудь мыслишку?

Он отрицательно покачал головой.

— Миссис Деварест утверждает, что две пациентки, к которым доктор ездил перед своей смертью, не имеют ничего общего с…

Гелдерфилд прервал меня:

— Я знаю. После смерти Девареста обе стали моими пациентками. Они никак не связаны с теми событиями, которые вас занимают.

— Но какой-то визит он все-таки не отметил, — сказал я напоследок.

— Едва ли, — возразил Гелдерфилд. И неожиданно ухватился за мою руку. — Лэм! Я с предубеждением относился к частным детективам. Признаюсь в этом. Но у вас, Лэм, есть голова… Если потребуется, обращайтесь ко мне. Я постараюсь помочь.

Это была внезапная и радикальная перемена, но она меня не обрадовала. Разминая пальцы, онемевшие от крепкого рукопожатия, я проворчал вслед автомобилю, на котором удалился доктор:

— К чему такой энтузиазм? Мог бы сообразить, что рука мне еще понадобится.

Глава 12

Было уже темно, когда небольшая группа людей собралась у гаража. Доктор Гелдерфилд усадил миссис Деварест в инвалидное кресло и закутал в меха. Рядом Берта Кул посматривала на всех пронзительно и угрюмо.

Корбин Хармли тоже пришел сюда. То ли его пригласила хозяйка дома, то ли сам так решил: замечательная способность делать то, что считаешь нужным, и при этом делать вид, что ответственность лежит на ком-то другом.

Миссис Крой настояла на том, чтобы приехал Форрест Тимкан. Возможно, опасалась какого-нибудь подвоха с моей стороны. Здесь же находился представитель страховой компании, некий Паркер Альфман. Он выдавал себя за ее рядового служащего, но как я понял, по всей видимости, был юрисконсульт или что-то вроде этого.

Бюро прогнозов погоды заранее уведомляло население о признаках приближения сантанаса. Сообщения поступали периодически через небольшие промежутки времени. В некоторых регионах резко поднялось атмосферное давление. На побережье, напротив, давление упало. Воздушные потоки, стремительно передвигавшиеся с востока на запад, с гор на побережье, даже вдохновили бюро прогнозов на изложение теории о гравитационном происхождении урагана.

В восемь часов позвонили из бюро, сообщили, что страшный ветер потрепал соседей и приближается к нам. Судя по некоторым показателям, ураган ожидался примерно той же силы, как в день смерти доктора Девареста.

Люди нервничали. Кожа у меня стала неестественно-сухой, в носу было горячо, как в духовке. Воздух сгустился, сделался неподвижным. Стало необычно тихо, и звезды опустились так низко, что, казалось, их можно было сбить из ружья двадцать второго калибра.

— Боюсь, что ваш ураган, Лэм, так и не дойдет до нас, — усомнился вдруг Тимкан. — Воздушные массы то устремляются вперед, то отступают и рассеиваются. Да и ветер будто стихает.

— Все признаки точно такие же, как в тот вечер, когда погиб доктор Деварест, — отозвался я.