Двойная звезда

Кто знает? Я бездельничал и наслаждался роскошью быть Лоренцо или даже просто Лоуренсом Смифом. И заметил, что стоит кому-нибудь войти, как я мгновенно вхожу в роль. Происходило это автоматически, и я ничего не мог с собой поделать. Хотя это было ни к чему, так как ко мне никто, кроме Пенни и доктора Кэпека обычно не входил, если не считать единственного визита Дэка.

Но даже и подобное развлечение со временем надоедает. На четвертый день я устал от своей комнаты, как уставал от долгого ожидания в приемных продюсеров. Да еще почти полное одиночество…

Никто не беспокоился обо мне; Кэпек заходил очень редко, и визиты его носили сугубо профессиональный характер, а визиты Пенни были очень редкими и краткими. К тому же она перестала называть меня «мистер Бонфорт».

Когда ко мне явился Дэк, я очень обрадовался.

— Дэк, что новенького?

— Ничего особенного. Разрываюсь между текущим ремонтом «Томми» и помощью Роджу в его закулисных махинациях. Провести эту кампанию ему удастся, видно, только заработав попутно язву желудка.

Он сел.

— Политика!

— Хммм… Дэк, а как вы оказались замешаны во все это? Раньше я считал, что космонавты так же аполитичны, как и актеры. А уж вы в особенности.

— С космонавтами дело обстоит не так просто. Они и интересуются политикой, и в то же время нет. В большинстве случаев их совершенно не волнует, как действует вся эта чертова кухня, пока они могут спокойно перебрасывать какой-нибудь хлам с планеты на планету. Но ведь груз нужно иметь, а это значит иметь торговлю, а выгодная торговля — это свободная торговля, при которой любой корабль может лететь туда, куда ему вздумается, и не опасаться всяких таможенных глупостей и районов с ограниченным допуском свободы! И вот тебя уже засосало, и ты уже по уши влез в политику. Что касается меня, то я начал с того, что потихонечку пробивал «постоянные перевозки» — добиваясь того, чтобы во время рейса между тремя планетами пошлина не взималась дважды. И, конечно же, это оказалось в программе мистера Бонфорта. Одно потянуло за собой другое, и вот я уже шкипер его яхты на протяжении последних шести лет, а заодно представляю в Ассамблее своих товарищей по профессии в полном соответствии с их желаниями. — Он вздохнул. — Впрочем, я и сам не очень-то понимаю, как все это произошло.

— Так значит, вы собираетесь бросить все это? Вы, конечно же, не стали выставлять свою кандидатуру на переизбрание на следующий срок?

Он уставился на меня.

— Что? Братишка, ведь тот, кто не занимается политикой, просто не живет по-настоящему!

— Но ведь вы сами сказали…

— Знаю, что я сказал. Да, политика трудное и иногда грязное занятие, она требует от человека полной отдачи и тщательной проработки всех деталей. Но она же — единственный спорт для взрослых людей. Все остальные игры — для детей, абсолютно все. — Он поднялся. — Ну, мне пора.

— О, посидите еще.

— Не могу. Завтра мне предстоит помогать Роджу в Ассамблее. Я вообще напрасно задержался у вас.

— Вот как? А я и не знал, что нынешняя Ассамблея перед роспуском должна собраться в последний раз, чтобы утвердить временное правительство. И как-то не думал о ней. Ведь раньше она была совершенно рутинным и формальным событием, вроде утверждения состава Кабинета императором. Так он сам решил взяться?

— Нет. Но можете не беспокоиться. Родж извинится перед Ассамблеей за ваше — я имею в виду его — отсутствие и попросит принять его полномочия без возражений. Затем начнется речь Верховного Министра при вступлении на пост — Билл как раз сейчас пишет ее. Затем, от своего собственного имени, он предложит утвердить состав правительства. Подождем. Возражений не последует. Голосование. Принято единогласно — и все стремглав разбегаются по домам и начинают сулить своим избирателям по две женщины в каждой постели и по сотне империалов каждый понедельник. Рутина! — И добавил. — Ах да! Потом еще несколько членов партии Человечества в знак своей симпатии пошлют корзину с цветами, которая ослепит всех своим лицемерным сиянием. Конечно, с большим удовольствием они бы послали цветы на похороны Бонфорта. — Он нахмурился.

— Неужели это в самом деле так просто? А что, если Ассамблея не примет полномочий Роджа? Я думал, что в Ассамблее нельзя выступать от чьего-то имени.

— Вообще-то это так, для обычной процедуры или являйся сам, или тебе не очень-то и нужно. Но тут все дело в парламентской механике. Если они не примут его полномочий, то придется просто подождать, пока они не созреют и не проголосуют единогласно, чтобы получить возможность начать гипнотизировать своих избирателей. На самом деле, кворум будет, как и при отставке Квироги. А в общем-то эта Ассамблея и так мертва, как привидение Цезаря, но ее еще нужно похоронить конституционно.

— Хорошо… Но предположим все-таки, что какой-нибудь идиот будет против?

— Таких не найдется. В противном случае, наступил бы конституционный кризис. Но этого не произойдет.

Некоторое время мы оба молчали. Дэк, как будто, и не собирался уходить. — Дэк, а если я сам появлюсь в Ассамблее и произнесу речь, это немного облегчит дело?