Двойник Декстера

На мгновение я просто уставился на нее; я не мог себе представить, зачем ей надо сосредотачиваться на таких неважных деталях, когда моя драгоценная шея была на полпути к петле. И она говорила это с такой безвкусицей, просто говорила прямо, как то так. «Жертва» и «делал» были произнесены таким плоским тоном копа, и мне действительно не нравилось думать о таких вещах таким способом. Но она продолжала смотреть, и я понял, что нужно объяснить ей, что на деле было не так то просто, не простой ответ на вопрос. “Стивен Валентайн”, - сказал я ей. Педофил. Он насиловал и душил маленьких мальчиков”. Она продолжала смотреть, поэтому пришлось добавить: “Хм, по крайней мере, троих”. Дебора кивнула. "Я помню его", - сказала она. “Мы задерживали его дважды, но не было доказательств”. Около половины морщин исчезли с её хмурого лба, и я с удивлением понял, почему она хотела знать, с кем я был на игровой площадке. Ей нужно было убедиться, что я следую правилам, установленным Гарри, её отцом-кумиром, и сейчас она была удовлетворена ответом. Она знала, Валентайн соответствовал кодексу, и она приняла справедливый конец его неортодоксальности с удовлетворением. Я взглянул на свою сестру с подлинной нежностью. Она, конечно, проделала долгий путь с того момента, когда узнала, кто я есть на самом деле, и ей нужно было побороть желание запереть меня.

"Хорошо", - сказала она, вытряхнув меня из сильно любящей задумчивости прежде, чем я успел спеть «Сердца и Цветы». “Таким образом, он видел тебя, и теперь он хочет погубить тебя?”

"Вот именно", - сказал я. Дебора кивнула и продолжила изучать меня, поджав губы и качать головой, как будто я был проблемой, которую она не способна исправить.

"Хорошо", наконец сказал я, когда устал от пристального взгляда. "Так что же нам делать?"

“У нас не очень много вариантов, по крайней мере, официальных”, - сказала она. “Всё, что я могу, это попытаться замедлить приостановление-я даже не могу попросить кого-нибудь отключить запись, поскольку мой брат под следствием-”

"Это на самом деле не моя вина", - сказал я, слегка раздраженный, потому что, она казалось, произнесла это с раздражением.

“Да, хорошо, если это так”, - сказала она, отмахивая это. "Если ты на самом деле невиновен-"

"Дебора!"

"Да, прости, я имею в виду, поскольку ты на самом деле невиновен", - сказала она. "И Гуд безмозглый мешок дерьма, который не сможет ничего найти, даже если ты был бы даже виновен, не так ли?"

"Произойдет ли это где-нибудь?" - сказал я. "Может быть, где-то далеко от меня?"

"Послушай", - сказала она. "Я просто хочу сказать, через пару дней, когда они ничего не получат вообще, то мы сможем начать искать этого парня. А сейчас просто не стоит слишком волноваться из-за Гуда и его дерьма. Ничего страшного. Они ничего не найдут".

"В самом деле" - сказал я.

"Просто оставайся спокойным в течение нескольких дней", - сказала моя сестра, с полной убежденностью. "Хуже не станет”.

ГЛАВА 21

Если мы способны научиться хоть чему-нибудь за всю нашу жизнь, мы также очень быстро обнаруживаем, что в любое время кто-либо уверен в чем-то, и те почти всегда абсолютно не правы. И в данном случае это не стало исключением. Моя сестра очень хороший детектив, и хорошо владеет пистолетом, и я уверен, что у неё есть ряд других похвальных качеств-но, если ей придётся зарабатывать себе на жизнь, работая гадалкой, то она будет голодать до смерти. Поскольку сказала с уверенностью, Хуже не станет, эхо тих слов до сих пор звучало у меня в ушах, когда я обнаружил, что на самом деле дела могли бы стать еще хуже, и уже были таковыми.

Для начала дела бывали и похуже: оставшаяся часть рабочего дня медленно продвигалась, все избегали меня, и это было намного хуже, чем звучало, и это стало причиной нескольких моментов классической комедии, так как люди всячески старались избегать моего присутствия, делая вид, что они не видели меня. Однако, по некоторым причинам, у меня были небольшие трудности в понимании комического эффекта, и в шесть минут пятого я чувствовал себя более подавленным, чем должен был быть, в то время как я плюхнулся в кресло и стал смотреть на часы, отстукивающие последние минуты моей карьеры, и возможно, моей свободы.

Я услышал шум в лаборатории и повернулся посмотреть, в то время как Винс Масука вошёл, увидел меня, и остановился как вкопанный. "Ох", - сказал он. "Я забыл, хм". Он развернулся и побежал к двери. Понятно, что он забыл, что я все ещё мог быть там, и он должен был сказать что-то коллеге под следствием за убийство другого сотрудника, и для кого-то, как Винс, это было бы слишком неудобно.

Я услышал себя, что тяжело вздыхаю, и я задавался вопросом, было ли это действительно концом всего; ложно обвинён безмозглым бандитом, мои коллеги сторонились меня, преследование жалкого компьютерного ботаника, который даже не смог добиться хоть чего-нибудь в команде низшей лиги бейсбола. Это было довольно таки подлым, и очень грустным-и я также ранее показывал большие успехи.