Двойной портрет

Вот такая кошмарная проблема встала перед бедняжкой Луизой. Поезд обещали поднять на рельсы на следующий день к вечеру, в Нижнем Новгороде Джон Лоу мог ждать от силы дней десять или недели две, но до Нижнего надо было доехать. По военному времени ни в один поезд Луизу с детьми не посадили бы без документов, вернее, без пропуска, который был выписан на семью Полины Зориной-Рощинской. Пропуск был временной — действовал какое-то время, но не позже его.

Луиза проплакала всю ночь, но понимала, что именно ей придётся принять решение. Остаться в Богоявленске с девочкой, а дальше — как Бог положит, или оставить ребенка в больнице на милость пожилой докторши и под клятву Полины, что она о девочке позаботится. А самой ехать в Нижний Новгород, встречаться с Джоном Лоу и переправляться к своему Карло вместе с сыном Яшей.

Супруга капитана первого ранга Полина Зорина-Рощинская не могла остаться вместе с ними, кто бы ей здесь выправил пропуск на дальнейшее следование? Муж был в плавании на Каспии, а порученцы вряд ли стали бы проявлять рвение ради ребёнка из чужой семьи, о котором им знать не следовало! Что Полина могла объяснить? Что она будет ждать в городе Богоявленске выздоровления дочки домработницы? Времена были не те.

Ну, долго ли коротко, однако бедняжка Луиза приняла отменно тяжкое, но разумное решение, оставила дочку в больнице и тронулась в путь, когда поезд поставили на рельсы. Потом она вместе с Джоном Лоу переправлялась с великими трудами из одной страны в другую, пока ей ни удалось в конце войны добраться до освобожденной Италии. Там её встретил отец Карло банкир Марцелли, от него Луиза узнала, что Карло погиб на Сицилии в 1943-м, а формальный муж Джон Лоу сгинул на Тихом океане. Для пущей верности с наследством отец Карло усыновил внука и стал готовить его для банковской карьеры.

Во время войны и какое-то время после Луиза ничего не могла узнать о дочери, и не предпринимала таких попыток. Мало того, что это было практически невозможно, но и небезопасно для всех, включая девочку. Только во время таяния снегов в короткую хрущёвскую оттепель Луиза окольными путями связалась с Полиной Зориной-Рощинской и узнала, что девочка жива и здорова, почти ничего не помнит после катастрофы, не знает о родителях, живет в городе Богоявленске.

Сведения достались с большим трудом, поскольку Зорина-Рощинская немало рисковала благополучием своей семьи, и Луиза ценила хоть такую помощь. Дальше она попыталась привлечь деда и брата к планам вызволения дочери из России, те не возражали, но не горели желанием. Якопо плохо помнил сестру, дед не знал ее совсем, но деньги они давали.

Луиза вновь плакала, просила, нанимала гонцов в Россию, но на второй или третий раз получила решительный отказ от Полины Зориной-Рощинской. Та дала знать, что не станет принимать участие ни в каких авантюрах, ей, мужу и сыновьям это может дорого обойтись. Она просто не скажет, где находится девочка и как её теперь зовут. Но пусть Луиза не беспокоится, девочка в хорошей семье и её любят. Привет. До самой смерти Луиза не могла примириться с мыслью, что дочь для нее потеряна, на смертном одре взяла с сына клятву, что он попытается найти сестру, если будет хоть малейшая возможность.

Возможность объявилась в начале девяностых годов, когда окончательно пал железный занавес. Якопо Марцелли послал в Россию запрос о Зориной-Рощинской и получил ответ, что дама скончалась в преклонных годах, а родичи не желают знаться с непонятными людьми из-за границы. Обещание на одре повисло в воздухе, пока через пять лет Якопо не узнал, что на одном знаменитом аукционе выставлена фамильная реликвия, миниатюра с девицей Флорой в серебре. Луиза оставила картинку в городке Богоявленске вместе с малышкой, как опознавательный знак или плату за попечение о ней. Луиза сама не знала, зачем она так делала, но не могла она бросить маленькую девочку просто так! Луиза часто говорила, что по уникальной миниатюре она надеется найти потерянного ребёнка. Хотя звучало мелодраматично, но других путей розыска не находилось.

И гляньте сюда! Вот она в каталоге, девица Флора, продаётся по всем правилам, но с секретом — нигде не указано, кто владелец, и как картинка к нему попала. Вот такую любезность Якопо Марцелли просил оказать: узнать в России, кто торгует миниатюрой, заодно справиться в семье Зориных-Рощинских, куда они дели его сестру. Не исключено, что бабка поделилась тайной с потомками, им теперь бояться нечего, тем более, что за информацию обещана солидная сумма в валюте.

Ко всему прочему Якопо Марцелли был бы чрезвычайно рад узнать, что у сестры, буде она отыщется, имелись бы потомки мужского пола. Увы, годы его идут к закату, банку требуется наследник, а единственный сын банкира по имени Карло, чёрт бы его забрал, негодяя, интересуется лишь дорогими машинами, дизайнерскими тряпками и, что хуже всего, юными мальчиками, за что имел неприятности к всеобщему стыду!

Если у сестры не найдётся подходящего наследника, то долголетней традиции банка «Святого Духа и Коммерции» настанет печальный конец.