Двор мёда и пепла

Надо ему помешать. Бродяги не имели никакого отношения к этому дерьму. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как Тысячелистнику сойдет с рук массовое убийство.

— Зря я его отпустила.

— Да, зря, — тихо и твердо согласился Фаолан.

Его слова меня задели, но только потому, что были правдивы.

— Нам нужно вывести с корабля людей и обезопасить Мерцание, — сказала я. — А потом разберемся с Тысячелистником.

Для двоих это будет крайне непростой задачей. А нам и вправду придется справляться вдвоем. Человеческая полиция находилась в двух часах езды отсюда, вызвать ее можно было только по двусторонней радиосвязи, и в любом случае полицейские мало чем помогут в подобной ситуации. Просто еще больше людей окажутся на линии огня.

— Позволь мне сначала поговорить с Неблагими, — сказал Лан.

— Думаешь, они тебя послушают?

— Фейри в моей команде неплохие. Не знаю, безумие или ложь заставили их пойти на такое… Может, я смогу их образумить. И нам не помешают помощники. Жди здесь, — приказал он и под светлеющим небом скользнул вниз по склону, к пирсам.

«Подожди здесь», вот как? У высокомерия есть свои недостатки — может, однажды Лан это усвоит.

Мне хотелось верить, что, отказываясь повиноваться, я помогаю ему стать лучше.

Подождав, пока Фаолан исчезнет в огромной тени лайнера, я тоже начала спускаться. Пробралась между кустиками звездчатки, присела у подножия склона и осмотрелась. Фейри здесь были из обоих дворов, поэтому не стоило беспокоиться, что моя магия цвета индиго выдаст меня, как развевающийся флаг. Рискованней было, что меня просто увидят.

Натянув капюшон, я встала и шагнула в тень, а потом начала подниматься по канату на борт. Замерев при звуке голосов на первой палубе, я подождала, пока они стихнут, и выглянула из-за рейлинга. Похоже, никого. Во всяком случае, я никого не заметила.

Перевалившись на палубу, я побежала к носу, но замедлила шаг, когда услышала впереди голоса.

— Бродяги виноваты в том, что случилось с Андерхиллом, — сказала женщина. — Дворы должны об этом узнать. Особенно теперь, когда ты, похоже, решил отколоться.

Я крадучись двинулась в ту сторону и не удивилась, увидев, что она разговаривает с Фаоланом. Он стоял без капюшона, первые лучи солнца освещали выдающиеся углы его подбородка и скул.

— Ты плохо соображаешь, солдат.

— Ты исчез пять дней назад. Где ты был? Мы задавались вопросом, не бросил ли ты нас, чтобы умолять Благой двор принять тебя обратно.

Фаолан вздрогнул, и у меня пересохло во рту. Благие относились к нему как к изгою, потому что он был внуком Луга, и все думали, что ему место при нашем дворе. Но я не знала, что и Неблагие относятся к нему как к чужаку.

Женщина шагнула к нему.

— Тысячелистник сказал, что ты присоединился к Бродягам. — Ее глаза загорелись диким блеском, она огляделась вокруг и напряглась. — Ты здесь не один, верно?

Когда она снова открыла рот, кулак Фаолана ударил ее в челюсть. Женщина рухнула у его ног, звук падения почти заглушил вырвавшееся у Лана тихое проклятие. Схватив женщину за лодыжки, он оттащил ее с глаз долой.

Я мысленно подвела итоги.

Тут была куча бочонков с Мерцанием, но фейри швырнули на палубу гораздо больше. Наверное, сейчас все были в каком-то другом месте, куда перенесли взрывчатку. А эти бочонки оставили охранять единственную Неблагую.

Нагнувшись, я подняла бочонок, понесла к перилам и бросила в реку. Он погрузился в воду, вынырнул и поплыл вниз по течению.

Возвращаясь к перилам снова и снова, я очистила палубу от пятнадцати с лишним бочонков с Мерцанием.

Богиня, взорвись все это, от корабля ничего бы не осталось! С другой стороны, вероятно, как раз в этом и заключался замысел.

Я побежала трусцой вдоль борта и нырнула за спасательный плот. А вот и остальные! Тысячелистник наблюдал, как оставшиеся бочки складывают на носу.

— Тут все. — В поле зрения появилась тяжело дышащая Папоротник, ее лицо блестело от пота.

— Люди спят внизу?

Она побледнела и крупно сглотнула.

— Верно. Персонал лайнера связан. Мы дали знать, что представляем Бродяг Треугольника. Когда будем уходить, выпустим парочку людей, чтобы вести дошли до человеческого правительства. Как ты и просил.

Я сжала зубы.

«Папоротник, ты сама знаешь, что это неправильно».

Тысячелистник презрительно посмотрел на нее, затем высоко поднял голову.

— Уходим все. Давайте подожжем корабль, а когда все будет кончено, первыми окажемся на месте происшествия. Расскажем королю и королеве о случившемся, и у нас будут развязаны руки, чтобы мы разобрались с Бродягами раз и навсегда.

Самое странное заключалось в том, что он верил, что поступает правильно, это слышалось в его тоне.

Фейри разошлись, и я, не теряя времени, метнулась вперед, чтобы поступить с этими бочонками так же, как поступила с другими.

— Каллик?

Я обернулась и увидела, что на меня смотрит полупрозрачная Папоротник.

— Папоротник.

Она оглянулась через плечо.

— Как ты могла в это впутаться? — спросила я.

Она сбросила свою магическую маскировку.

— Потому что иногда лучше выжить, чтобы сразиться в другой раз.

Ничего не ответив, я схватила бочонок.

Черт. На носу их было еще больше, чем там, у борта.