Двор порока и смерти (ЛП)

— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказал король, указывая на стул рядом с собой.

Я с трудом сглотнула и напомнила себе, что в прошлый раз, когда я ужинала с ними, он и королева проигнорировали меня. Теперь, когда Лэра перешла на противоположную сторону стола, было возможно, что мне не придется терпеть слишком много ее угроз.

Слуга выдвинул для меня стул, и я села, напрягшись, когда меня подтолкнули, пока мой живот почти не коснулся стола.

— Прошло так много времени с тех пор, как кто-то интересный посещал Конос, — сказал король, как будто я была гостем, который мог свободно уйти.

Я взглянула на королеву, отметив ее кислое выражение лица. Ее челюсть была сжата, глаза сосредоточены на мне. Я отвернулась от нее и стала наблюдать, как слуга накладывает мне на тарелку незнакомую еду.

Король подцепил вилкой то, что могло быть рыбой, и отправил в рот. Я заметила, что королева и принцесса тоже начали есть.

Я взяла вилку, вспомнив слова Нории. Если он будет есть, я, вероятно, тоже должна. Я выбрала что-то, что, вероятно, было фруктом, и откусила кусочек. Сладкая жидкость взорвалась у меня на языке, и я быстро проглотила ее, пораженная ошеломляющим вкусом.

— Расскажите нам, на что похож Атос в наши дни? Я сам не посещал его столетие, — сказал король.

— Мне трудно понять, что вам было бы интересно узнать. Атос не так впечатляет, как Конос. Наш дворец далеко не так великолепен, наш город мал и тесен, наша еда менее вкусна.

— У вас отточенные навыки общения придворного, — сказал он.

Я чуть не выплюнула еду, которая была у меня во рту, но заставила себя проглотить. — Я пытаюсь, но я не так искусна, как мои сестры, поскольку никогда не стояла в очереди на трон. — Возможно, было глупо напоминать ему о моей незначительности, но что-то в его тоне заставило меня защищаться. Как будто мне нужно было, чтобы он знал, что меня не стоит использовать в качестве разменной монеты. И что я не представляла угрозы. Мне нужно было, чтобы он ослабил бдительность, позволил мне блуждать, игнорировал меня, потому что я не была важна.

— Не думаю, что это правда. Может, у тебя и другой титул, но принц, похоже, считал тебя любимицей вашего отца. Как ты думаешь, почему это было? — спросил он.

— Возможно, принц ошибся. — Я поймала себя на том, что хочу, чтобы Райвина не было здесь. Что бы он ни делал, я надеялась, что он скоро вернется.

— Нет. Мои источники сообщают, что она пользовалась благосклонностью, — сказала Лэра.

— Значит, это была твоя мать? Должно быть, он действительно любил ее. Возможно, дело было в этом. Члены королевской семьи не женятся по любви. — Он взглянул на королеву, и я чуть не поперхнулась водой, которую пила.

— Это мягко сказано. — холодно ответила королева.

Изо всех сил стараясь, чтобы кашель был как можно тише, я несколько раз откашлялась, затем промокнула рот салфеткой. Королева даже не скрывала своей неприязни к королю. Я подумала, не могла бы я как-нибудь использовать это. Помогла бы она мне, если бы это означало перейти ему дорогу?

— Кем была твоя мать? — Спросила королева. — Она была кем-то важным?

— Честно говоря, не знаю, — ответила я.

— Кем бы она ни была, ее имя похоронили, когда она умерла, — сказала Лэра. — Даже я не смогла его найти.

Было странно слышать, как о моей матери говорят в таком тоне. Иногда я чувствовала призрачную печаль по поводу ее ухода, но это было странное ощущение. Я никогда не встречала ее, поэтому было невозможно полностью оплакать ее. Я подумала, не оплакиваю ли я вместо этого потерю отношений, которые у меня могли быть.

Я была рада, что Лэра не знала. Рада, что никто из них не знал. Если кто-то и должен был знать, так это я. И мне не хотелось делить ее с ними.

— Я слышал, что народ отвернулся от тебя. — сказал король. — И что ты защищала моего сына.

— Я выполняла свой долг по соблюдению договора. — сказала я.

— Жаль, что твой отец не сделал того же, — сказала Лэра.

— Ну же, Лэра. Возможно, это было к лучшему. Без его предательства мы бы никогда не встретились с этим прекрасным новым гостем, — король улыбнулся мне, но выражение его глаз не отразилось. Оно было холодным и жестоким. Как маска, которую носит тот, кто читал о том, как выглядит улыбка, но никогда на самом деле ее не видел.

Я заставила себя что-нибудь съесть, надеясь, что это замедлит расспросы, если они увидят, как я жую. После неловкого молчания король прочистил горло. Я подняла глаза, зная, что он собирается продолжить обстрел.

Отложив столовое серебро, я положила руки на колени и уставилась на него. Я не хотела, чтобы он увидел, как я напряжена. В каком-то смысле все двусмысленные комментарии и злобные взгляды Офелии подготовили меня к общению с кем-то вроде него.

Мне пришлось удержаться от улыбки, когда я подумала о том, как странно было то, что я оценила трудности, с которыми столкнулась Офелия. Смотреть на короля так же, как я обращалась с ней, было бы намного проще.