Двор Тумана и Ярости

Я не хотел знать причины, по которой ты была в Прифиане; я даже не хотел знать твое имя. Потому что видеть тебя в моих снах было одним, но вживую … Прямо тогда, глубоко внутри я думаю мне было известно, кем ты была. И я не позволял себе признать это, поскольку если и была доля малейшего шанса, что ты мой мейт… Они бы сотворили с тобой невообразимые вещи, Фейра.

По этой же причине я позволил тебе уйти. После того как ты ушла, я сказал себе, что быть может… быть может Котел был милостив, а не жесток, позволив мне увидеться с тобой. Лишь раз. Награда за то, что я вытерпел. И когда ты ушла, я нашел тех троих ублюдков. Я ворвался в их сознания, изменил их жизни, их истории и притащил Амаранте. Я заставил их признаться в участии в заговоре касательно поиска других мятежников той ночью. Я заставил их солгать и заявить, что они ненавидели ее. Я наблюдал за тем, как она их резала, пока они еще были живыми, моля о своей невиновности. Я наслаждался этим — потому что знал, что они хотели сделать с тобой. И знал, что это было ничем в сравнении с тем, что Амаранта сделала бы с тобой, если бы обнаружила.

Я обвила рукой свое горло.

«У меня были свои причины на то, чтобы быть там», — однажды сказал он мне Под Горой.

«Не думай, Фейра, что мне это ничего не стоило.»

Заговорив вновь, Рис продолжал смотреть на стол:

— Я не знал, что ты была с Тамлином. Что ты гостила в Весеннем Дворе. На следующий день после Летнего Солнцестояния Амаранта отправила меня в поместье, потому что я был так удачлив в день Каланмая. Я приготовился к тому, чтобы поиздеваться над ним, возможно затеять драку. Но когда вошел в комнату, и стоявший там запах был мне знаком, хоть и скрыт… А затем я увидел тарелку и почувствовал чары и… Ты была там. Жила в доме второго моего заклятого врага. Ужинала с ним. Источала его запах. Смотрела на него так… словно любила его.

На его сжатых кулаках выступили прожилки.

— И я решил, что должен был припугнуть Тамлина. Я должен был напугать тебя и Люсьена, но по большей части Тамлина. Ведь я видел, как он смотрел на тебя. То, что я сделал в тот день… — его губы были бледными, поджатыми. — Я ворвался в твое сознание и пробыл там достаточно долго, чтобы ты это почувствовала, чтобы это напугало тебя, сделало больно. Я заставил Тамлина умолять — как Амаранта заставила умолять меня, показав ему, каким беспомощным он был, чтобы спасти тебя. И я молился, что моего выступления было достаточно, чтобы заставить его отправить тебя обратно. Обратно в людские земли, подальше от Амаранты. Потому что она собиралась найти тебя. Если бы ты разрушила то проклятье, она бы нашла и убила тебя.

Но я был слишком эгоистичен — я был так глуп и эгоистичен, что не мог уйти, не узнав твоего имени. И ты смотрела на меня, словно я был монстром, поэтому я убедил себя, что это в любом случае не имело значения. Но когда я спросил, ты солгала. Я знал это. Твой разум был в моих руках, и ты презрительной предусмотрительностью солгала мне в лицо. Поэтому я снова ушел от тебя. Меня вырвало, как только я скрылся.

Мои губы дрожали, и я сжала их.

— Я снова проверил дом, чтобы убедиться, что ты ушла. Я пошел с ними в тот день, когда они разгромили поместье — дабы завершить мое выступление. Я сказал Амаранте имя той девушки, подумав, что ты его придумала. Я не знал… Я не знал, что она отправила своих прихвостней за Клэр. Но если бы я признался во лжи… — он тяжело сглотнул. — Когда они привела ее в Подгорье, я пробрался в ее голову. Я забрал ее боль и сказал кричать тогда, когда они этого будут ждать. А они… они творили страшные вещи, а я пытался это исправить, но… Спустя неделю, я не мог более позволять им этого делать. Вредить ей так, как никому другому. Поэтому пока они пытали ее, я вновь проник в ее разум и покончил с этим. Она не почувствовала никакой боли. Она не чувствовала ничего из того, что они делали с ней даже в самом конце. Но… но я все еще вижу ее. Как и моих людей. И тех других, что я убил для Амаранты.

Две слезы покатились по его щекам, стремительные и холодные.

Он не вытер их, когда сказал:

— Я думал, что после того с этим было покончено. После смерти Клэри, Амаранта считала тебя умершей. Ты была в безопасности, как и мои люди, и находилась очень далеко, Тамлин проиграл, поэтому… с этим было покончено. С нами было покончено. Но затем… Я был в конце тронного зала в тот день, когда Аттор привел тебя. Я никогда не знал того ужаса, Фейра, как тогда, когда наблюдал за тем, как ты заключила ту сделку. Противоречивый здравому смыслу, глупый ужас — я не знал тебя. Я даже не знал твоего имени.