Дворец иллюзий

— Но я много думала об Арджуне, с тех пор как Кришна рассказал мне о его силе.

Он отвернулся от меня. Его брови нахмурились, губы сжались. А что если он не был Арджуной, как я поспешно предположила? Почему я не вняла предостережениям Дхаи-ма о том, что моя поспешность меня погубит? Как-никак, у многих воинов были шрамы. Кто мог бы упрекнуть моего мужа-незнакомца в том, что он рассердился, услышав восхищение другим мужчиной из уст молодой жены?

Но он говорил со мной ласково и спокойно, и я поняла, что его беспокойство не имело никакого отношения ко мне.

— Я не могу открыть тебе своего происхождения без согласия моей семьи. Но я скажу тебе, что я тоже много думал о Панчаали с тех пор, как Кришна рассказал мне обо всех ее добродетелях.

Весь остальной путь он держал мою руку, поддерживая меня, когда я спотыкалась. Он больше не разговаривал, и я была благодарна за это молчание. Мое сознание пыталось охватить все, что произошло со мной в течение последних нескольких часов. Теперь, когда у меня не было и доли сомнения в том, что он Арджуна, я знала, что те близкие, кто беспокоился обо мне — Дхри, Дхаи-ма, мой отец, Кришна — будут рады, узнав, как все обернулось. Я вышла замуж за самого доблестного воина. Он станет одним из самых надежных союзников моего отца. В Великой войне он будет защищать моего брата, который должен исполнить свое предназначение. Любезный, благородный, храбрый, красивый — он будет достойным мужем для меня (и я стану достойной ему спутницей жизни), поскольку мы оба оставим след в истории. Возможно, он построит дворец, о котором я мечтала, дворец, в котором я наконец буду чувствовать себя дома.

Я решила больше не предаваться сожалениям. Я повернусь лицом к будущему и буду сама делать его каким захочу. Я найду утешение в исполнении своего долга. Если я удачлива, любовь придет ко мне.

Это было то, о чем я думала, идя по дороге. Жаркий день близился к концу. Дорога из камней и колючек уводила меня все дальше от того, что мне было так близко и знакомо.

14

Баклажан

Склонившись над дымящимся очагом, который растапливают навозом, я готовила баклажанный карри под пристальным взглядом свекрови. Кухня была крошечной, в ней едва хватало воздуха. Моя спина болела. От дыма раздирало горло. Пот стекал на глаза, и я яростно смахивала его со лба. Нет, я не собиралась доставить свекрови такое удовольствие — довести меня до слез, хотя я была на грани того, чтобы расплакаться от отчаяния.

Несмотря на то что моя свекровь была уже довольно пожилой женщиной и матерью пятерых сыновей, у нее были черные блестящие волосы. Она безмятежно сидела в белом сари вдовы, выбирая камешки из дешевого красного риса, который принесли ее сыновья. Казалось, она не чувствовала жары. Поначалу я думала, что это потому, что она расположилась перед единственным в кухне окошком. Но скорее всего она обладала какими-то особенными способностями, которые пока оставались для меня загадкой. На ее лице можно было уловить выражение легкого презрения. Весь ее вид говорил: «Ты находишь это трудным? Тогда бы ты никогда не выжила, если бы тебе пришлось пройти через то, через что прошла я».

Я попала в семью, где все было окутано тайной и секретами, о которых никто не говорил. Мне приходилось использовать все свои умения и сноровку, чтобы разгадать их. Но одно было вне всякого сомнения: как только она увидела меня накануне днем, она тут же стала воспринимать меня как соперницу.

* * *

К тому моменту как мы с Арджуной вошли в маленькое полуразрушенное поселение на краю города, наступил вечер. Дома так плотно прижимались друг к другу, что казалось, будто глиняные стены вытесняют друг друга. Я считала, что готова к трудностям. Но мое сердце упало, когда я обнаружила, что на узких улицах воняло помоями, так, что мне пришлось закрыть нос, а бездомные собаки бегали по улицам с открытыми язвами на боках.

Когда мы повернули за угол, к нам присоединилось четверо молодых людей, одетых, так же как и Арджуна, в одежды бедных брахманов. Я знала, что это, должно быть, остальные из семьи Пандавы. Из-под покрывала я бросала взгляды на их лица, но не могла припомнить ни одного из них. Каким искусством перевоплощения они владели!

Братья обняли Арджуну и, похлопав его по плечу, стали упрекать, что он не позволил им помочь ему в битве. Когда они обратились ко мне с приветствием, то в их глазах я заметила любопытство и, как мне показалось, восхищение. Не зная точно, как должна вести себя жена с братьями мужа, я склонила голову, хотя мне было очень любопытно за ними наблюдать. Они были очень веселыми: двое младших стали изображать, как пораженные правители убегали от моего мужа. Один, что был крупнее и мускулистее, хлопал себя по коленям и громко хохотал, тогда как самый старший смотрел на них со снисходительностью. Мой муж был рад слышать их похвалу, хотя он говорил мало. Когда они подходили к нам, он выпустил мою руку, впрочем, меня это не сильно волновало.

Старший брат, которого, как я позже узнаю, звали Юдхиштхира, поторапливал нас.