Дворянство Том 1 (СИ)

Пожилой горец оперся на алебарду в классической позе наемника, многократно увековеченной граверами, его штаны, похожие на юбку со множеством лент (которые можно было отрывать в качестве заменителя денег или даже для перевязки в бою), обвисли живописными складками. Он подмигнул молодому, предлагая поспорить еще раз, но тот, хорошо наученный недавним конфузом, лишь помотал головой.

Шотан взял у оруженосца полэкс в рост человека с гранеными шипами на обеих сторонах и небольшим топориком, который казался игрушечным. Такой же вручили оппоненту, Гюиссон опять надел шлем, теперь не тратя время на подвязку ремешка - глупая ошибка, учитывая, что парень использовал типичный салад с забралом, а это вещь тяжелая, склонная елозить и сползать без жесткой фиксации на голове. Кто-то из молодых людей заикнулся было насчет официального обмена письменными вызовами через герольдов и уведомления Его Величества, но крючкотвора сразу же заткнули. Происходящее, конечно, далеко выходило за рамки допустимой процедуры поединка чести, но… само по себе наличие такого числа боевых дворян как бы санкционировало бой в том случае, когда соперники выступали сугубо добровольно. А добровольность имелась налицо. У Гюиссона была возможность поступить как человеку чести, уравнять шансы, тогда Шотан, окажись победа за ним, отпустил бы юношу живым. Но противник даже от шлема не отказался, сейчас для парня желание смыть оскорбление кровью заслонило все, даже соображения дальнейшей славы, точнее бесславности.

Граф крепче сжал древко, занял классическую позицию: левая нога впереди, полэкс удерживается широким хватом поперек тела, острие на уровне лица. Гюиссон встал более «узко», опустив топор ниже и выставив дальше, словно укороченное копье.

- Господа, - с ощутимым акцентом, но громко и правильно сказал пожилой алебардист. – Противники не равны в защите, - он кашлянул, кажется, хотел высморкаться, но в последний момент сдержался и закончил. – Нам-то плевать, но для порядка надо, чтобы все приняли условия.

Если у кого-то и были возражения, он оставил их при себе. Шотан скупо улыбнулся, чуть присел, проверяя, как работают колени, чтобы ноги не подвели в критический момент. Да, парень ему не ровня во всех отношениях, но поединок есть поединок, и там, где сходятся двое, Господь всегда кидает жребий, кому жить, а кому нет. Поэтому самый опытный боец имеет шанс увидеть «глаза мертвеца» на божьих костяшках. Гетайры переглядывались, что-то шептали друг другу, будто опасались нарушить мгновение тишины перед схваткой.

А славные мальчишки, вдруг подумал Шотан. Да, паршивая овца все же затесалась, но где ее нет, спрашиваю я вас? Хорошие заготовки, годный металл, интересно выковать из них достойных воинов. Тех, кто будут при императоре, не забывая, кто их наставник.

Никто не давал сигналов, не бросал на ристалище флаг или скипетр, просто бой вдруг начался, враги сошлись, скрипя металлом доспехов. Гюиссон был молод, силен и быстр, да и пеший поединок оказался ему даже более привычным нежели конный. Не иначе турнирный странник, живущий с наград за победы. Тем более удивительно, что мальчишка так ратовал за превосходство конника. Надо полагать, мечтал о том, чтобы стать настоящим жандармом и не выдержал, когда оказалось, что мечта по-прежнему далека.

Парень перехватил топор за последнюю треть древка и попробовал достать Шотана длинным выпадом. Граф не стал даже парировать, отступив на два шага. Еще один выпад… и еще. Гюиссон все напирал, а Шотан уходил от ближнего боя, затягивая противника в круговое маневрирование, понуждал оппонента расходовать силы. Легкий, к тому же не полный доспех обеспечивал графу превосходство в маневренности, зато и любой пропущенный выпад мог стать последним.

Заточенные лопасти полэксов столкнулись, отозвавшись глухим стуком. Он прозвучал как звон барабана языческих демонов, что собирают души воинов. В следующей сходке топоры зацепились, словно крючья, несколько мгновений противники нажимали друг на друга, стараясь продавить защиту силой, затем Гюиссон резко дернул на себя и едва не подловил графа, «натягивая» на встречный удар. Капитан поневоле шагнул ближе к противнику и лишь чудом избежал прямого укола в грудь. Шотан отбил удар, однако не получил по пальцам исключительно благодаря шайбе на древке, которая играла роль ограничителя и одновременно маленькой гарды специально для таких случаев. Гюиссон попробовал немедленно провести вторую атаку, но в этот раз получился даже не удар, а клевок сверху вниз, задевший наплечник Шотана без всяких последствий кроме царапины на металле.