Дворянство. Том 2 (СИ)

— Да, можно, — согласился юрист. — Но какой из меня правовед после этого?

— Живой.

— Да, это серьезный аргумент, — горько согласился Ульпиан. — Он в состоянии перевесить остальные. Но есть иная возможность.

— Какая?

Ульпиан задумался, не пытаясь скрыть что-нибудь от самого близкого человека, но стараясь как можно точнее сформулировать суть. Жена терпеливо ждала.

— До меня дошел слух… Очень тайный, очень глухой. В городе эмиссар Императора.

— Оттовио?! — не поверила женщина, но спустя мгновение успокоилась. Если муж говорит, значит, он уверен в словах.

— Да. Личный представитель, который не афиширует свое присутствие и решает некие очень важные вопросы. Те, коих я не знаю и не хочу знать.

— Судачат, что Дан-Шин принял на службу заезжего рыцаря и его младшего спутника, кажется, его звали Алонсо, — припомнила жена. — Оба тут же покинули город и отправились неведомо куда.

— Этого я не знал, — почесал бакенбарды юрист. — Но, если все это соединить, полагаю, не Дан-Шин принял на службу «Верного слову», не он.

— Да, скорее всего. Ты хочешь обратиться напрямую к Императору?

— Не к нему. К Ужасной Четверке. Она правит в Мильвессе, ее руками Оттовио удерживается на троне. Если правильно зайти в их дом, правильно донести им сведения о творящейся в тетрархии неправде... кто знает.

— Да, это может помочь, — согласилась жена. — Ты будешь встречаться с посланником?

— Постараюсь.

— Если получится, нам придется бежать, — не спросила, но констатировала женщина. — Оставляя все, чтобы не возбудить подозрений раньше времени.

— Да, — со вздохом подтвердил юрист. — Если я начну продавать имущество или забирать средства из «денежного дома», об этом донесут.

— Пробуй, — решительно сказала седая и умная женщина.

— У нас мало наличных, — покачал головой адвокат. — Не уверен, что из посланника удастся вытрясти какие-то гарантии, тем более золото.

— Дорогой, — в устах жены это слово прозвучало с металлическим лязгом сабатона. — Я начала жизнь с бедняком. Если понадобится, готова и закончить ее так же. Лучше живой муж, чем длинная запись в книге счетовода.

Ульпиан склонился и обнял ее, прошептал на ухо:

— Спасибо.

И все у них было бы хорошо в этот поздний вечер, готовый превратиться в кромешную ночь, но… В дверь постучал слуга, и уже одно это показывало, что дело срочное, ведь глоссатор терпеть не мог позднего беспокойства. Выслушав, Ульпиан бросил лишь:

— Зови.

— Оставлю вас наедине, — улыбнулась жена. — Кажется, это разговор сугубо для двоих.

* * *

Дом деревенского «кулака» был велик — по сельским меркам — и умеренно чист. Планировка оказалась непривычна — собственно «дом» представлял собой цельное помещение из нормального дерева без деления на этажи, как большой склад. Надо полагать, здесь протекала основная жизнь семьи, а также все занятия, не связанные с полевыми работами, от готовки до мелкого промысла. Хотя в Ойкумене давно имелись и очаги, и печи, и даже более-менее привычного вида камины, здесь процесс был обустроен на старинный манер — посреди дома располагался выложенный кирпичом квадрат со стойками для вертелов и подвешивания котла. Дым от костра рассеивался как-нибудь, сам собой, поскольку никакой трубы Елена не заметила, однако двускатная крыша была удивительно чистой, с минимум сажи. Наверное, тут предусматривался какой-то хитрый механизм вытяжки.

В свою очередь большой и солидный дом-амбар был облеплен сараюшками и пристройками, сделанными попроще, из прессованной глины, навоза и мусора на деревянном каркасе. Получилась бюджетная пародия рыцарского замка — цитадель, а вокруг нее все, что понастроили за десятилетия эксплуатации, от хлева до сортира.

Что еще удивило Елену, это пустота, скудость обстановки. С одной стороны все казалось добротным, надежным, солидным — если поварешка, то двуручная и таких габаритов, что можно колотить рыцарей вместо булавы; скамейка удержит даже пулю, а котел устоит перед ядерным взрывом, как холодильник в «Индиане Джонсе». Но при этом всего было мало, в доме царил абсолютный минимализм, граничащий с откровенной бедностью.

Жило здесь не меньше полутора десятков людей, во всяком случае, примерно столько заметила Елена. Скорее всего, их было побольше, однако не все попадались на глаза. Нужного Елене человека здесь не оказалось, что, впрочем, неудивительно. Детей в дом на важный разговор не пустили, потому окошки, с которых для вентиляции сняли бычьи пузыри (снова экономия, в таких домах использовали уже вещи поприличнее), темнели от любопытных и чумазых рожиц. Вообще, судя по звукам, к дому стягивалась вся деревня, что была не в поле, главным образом старухи. Перешептывания и скрипучие голоса очень пожилых людей, выяснявших — в чем дело — сливались в неприятное зудение.