Двух дорог пересеченье (СИ)

Не обнаружив его ни в одной из комнат на своей половине, Натали, минуя коридор, ступила в покои Корфа. До неё тут же донеслись запахи свежесваренного кофе, выпечки и чего-то ягодного. Наткнувшись на дверь, оказавшуюся немного приоткрытой, она тихонько заглянула в проём и увидела Владимира, сидевшего за столиком у окна, одетого в рубашку и брюки, свежевыбритого, читающего утреннюю газету и попивающего маленькими глотками дымящийся кофе из фарфоровой чашки. Она невольно залюбовалась им, словно вновь сделалась той маленькой девочкой, стоявшей когда-то у окна родительского дома. Натали с трепетом рассматривала его лицо, повёрнутое к ней вполоборота, глаза с полуопущенными веками, внимательно пробегающие по строчкам, руки с изящными пальцами, сжимающие бумагу. Сейчас он казался ей таким сдержанным, серьёзным, вдумчивым. Он ли это был сегодня ночью? Тот мужчина, шептавший ей слова любви, сводивший с ума своими ласками?

Она так увлеклась своим занятием, что не заметила, как облокотилась о дверь, и створка легонько скрипнула. Владимир оторвался от колонки с напечатанным текстом и поднял свои глаза, которые, встретившись с её лучезарным взглядом, полным наивного, детского восторга, сами собой заулыбались.

— Моя соня наконец проснулась? — спросил он, откладывая газету и вставая со стула.

Наташа толкнула дверь — та открылась нараспашку. Разбежавшись, она кинулась ему на шею. Владимир оторвал её от земли и, сжав в объятиях, несколько раз покружил по комнате.

— Давно встала? — задал он новый вопрос, ставя её на землю и целуя в губы.

— Считай, только что, — откликнулась Натали, целуя в ответ. — И сразу пошла искать тебя!

— Завтракать будешь? Я уже поел, но не допил свой кофе, поэтому составлю тебе компанию.

— С удовольствием! — воскликнула она, поправляя и без того безукоризненный воротничок на его рубашке. — Тем более, что я безмерно голодна!

Владимир позвонил в колокольчик и приказал явившемуся Алёшке нести ещё один завтрак. Лакей Корфа наградил несколько смущённую из-за того, что явила себя в халате постороннему Наташу привычной хитрой улыбкой, после чего исчез выполнять поручение. Натали хотела было отойти от мужа, чтобы сесть за столик, где тихо и смирно, как приличествует добропорядочной даме, ожидать своего завтрака, но Владимир решил иначе. Взяв её обеими руками за талию, он сел на свой стул и ловко усадил Наташу себе на колени. Ей ничего не оставалось делать, как вновь обнять его за шею.

— Мы не закончили утреннее приветствие, — сказал он ей, убирая локоны с лица.

— О чём ты? — улыбнулась Натали, глядя на него сверху вниз.

— О поцелуях, моя дорогая. Как я уже сказал тебе единожды — их не может быть слишком много.

Он притянул её к себе. Чувствуя, что сейчас ей будет очень хорошо, Наташа податливо раскрыла свои губы. Её сводили с ума его поцелуи, особенно такие долгие, неторопливые, словно растягивающие каждую секунду удовольствия. Она вновь, как и давеча ночью, ощутила жар, расползавшийся по венам. Как же сладок был этот поцелуй с привкусом кофе! Натали не заметила, как сползла материя халата, оголив её ногу. Его рука, лежавшая до этого на талии, скользнула к обнажённой ноге и ласково погладила открывшийся участок тела. Наташа втянула в себя воздух, чувствуя, что задыхается от гремучей смеси поцелуя и его прикосновений.

— Вот тебе урок, — хрипло прошептал Владимир, разрывая поцелуй. — Не стоит приходить к супругу в столь малом количестве одежды. Или наоборот: если хочешь поработить меня окончательно — можешь расхаживать в этом халате сутки напролёт, чтобы я то и дело думал, как бы снять его с тебя поскорее.

— Как можно? Ты же даёшь мне оружие против себя же самого! — отметила Натали, игриво посмеиваясь.

— Даю, — подтвердил он, возвращая руки на талию и притягивая Наташу к себе ещё ближе, чтобы поцеловать её ключицы, не скрытые халатом, а потом спуститься ниже, к начинавшейся ложбинке. — Ведь я и сам рад сдаться тебе при первом подвернувшемся случае.

Натали прекратила смеяться. Обхватив пальцами его голову, она прикрыла глаза, позволяя ему всё более смелые поцелуи. Не осознавая пока до конца своих женских чар, способных лишить его мыслить хоть сколько-нибудь здраво, она и сама стала забывать обо всём на свете, лишь бы продолжалось ещё и ещё это сладостное ощущение, это томление, ожидание и предвкушение большего наслаждения.

Сколько бы длились поцелуи Владимира и куда бы они в итоге привели их обоих, если бы за дверью не послышались отчётливые шаги? Наташа, очнувшись первой, молниеносно выскользнула с колен мужа и буквально в последний момент добежала и плюхнулась на стульчик напротив, поправляя на ходу халат. Вошла прислуга с подносом. Пока на стол ставился горячий кофейник, чашка с блюдцем, горшочек с кашей и новая порция ароматной выпечки с вареньем, Натали и Владимир сидели молча, изредка переглядываясь. Но как только за прислугой закрылась дверь, она, чуть наклонившись к нему через стол, произнесла с лёгким укором: