Двухгодичник. Сказки про Красную армию

И вот в один из таких дней, когда партизаны у нас квартировали, нарисовалась у нас случайная проверка. Ехал генерал какой-то с кортежем проверять зенитчиков в Дунаевцы, да не там кортеж повернул. GPSов и ГЛОНАССов тогда еще не было, а карты, видать, только игральные проверяющие с собой взяли. В общем, заблудились, а тут – антенна радиолокационная над нашими Ярмолицами гордо реет. Кто-то, наверное, и вспомнил, что здесь тоже вроде как наша часть пэвэошная есть. Решили на огонек и антенну заехать.

Перед входом в нашу часть на посту стоял патрульный партизан с автоматом, но весь расхристанный. То есть гимнастерка до пупа расстегнута, ремень на яйцах болтается, пилотка залихватски на затылок сдвинута. Кортеж с генералом подъезжает. Из сопровождающей машины выскакивает полковник, подбегает к патрульному партизану и спрашивает: «А вы Ко-ростеню подчиняетесь?» у нас в Коростене полк стоял, чьей ротой мы являлись. Но партизан решил ответить по-своему: «А мы никому не подчиняемся»…

Что было дальше – наверное, догадываетесь. Объявили у нас готовность номер один. Дело было под вечер, и в роте из руководящего состава был только оперативный. Пока мы по сирене из своих хат пять километров бежали – проверяющие, накалякав в журнал недостатков страницы три, отъехали. Наверное, карту посмотрев и обнаружив на ней те самые Дунаев-цы – пункт своего назначения.

Когда мы все собрались, наш командир зачитал нам выявленные высокой комиссией недостатки. Все, конечно, не воспроизведу, но некоторые запомнились:

1. Рота НБГ (то есть небоеготова). Оценка – 2.

2. Станции и агрегаты разбросаны по позиции. Над этим мы все дружно похохотали, бо РЛС (радиолокационные станции), согласно формуляру роты, были привязаны к географическим/ топографическим координатам с точностью до метра. За агрегаты заблудившийся (и от этого, наверное, злой) генерал, скорее всего, принял зенитно-пулеметную установку и полевую кухню, для партизан развернутую.

3. Внешний вид солдат не соответствует уставу. Тут комиссия не соврала, ежели, конечно, за солдат они партизан посчитали.

Делать нечего. Доложил наш командир наверх о выявленных недостатках. Там его успокоили, что генерал этот в РТВ (радиотехнические войска), к которым мы относились, ничего не смыслит, и недостатки эти выеденного яйца не стоят. Так что не волнуйтесь и служите дальше.

Было и еще несколько картинок, с партизанами связанных. Как смешных, так и не очень. Но о них в другой раз расскажу.

Дезертир (Начало)

Рота наша, как и Союз нерушимых, была многонациональная. Кроме русских, белорусов и украинцев немалую долю составляли представители восточных республик. Солнечного там Азербайджана, Узбекистана и других…станов. Меня попервоначалу удивляло, как эти дети разных народов, собравшись в курилке, весело что-то обсуждали на своих гортанных наречиях и вроде бы как даже все друг друга понимали. Хотя нет, был у нас один солдатик, который не находил со своими собратьями по несчастью общего языка. Выходцем из какой братской республики он был – не помню, только фамилию. Пусть здесь он будет Сяитовым. В общем, держался он всегда особняком, и, скорее всего, совсем не из-за того, что языковая группа его малой родины не пересекалась с диалектами остальных защитников Отечества. Нет, просто все в роте знали, что с головой Сяитов не дружит. А попросту говоря, у него по всем показателям должен был быть белый билет. Должен был быть, но его не было. И выдать его, как, впрочем, и комиссовать, никакой возможности не было. Попал в армию – все, служи, и выход только по дембелю или… у нас вообще служил парнишка один с диагнозом «опущение почек», так он регулярно раза по два на неделе в обморок падал. В госпиталь несколько раз ездил, но все равно дослужил свои положенные два года и только тогда восвояси двинул. Так же и с Сяитовым: чего он только ни делал (нет, не специально, по простоте своей душевной), а тоже два полновесных года Родине отдал.