Дыхание

Работает здесь только телевизор. Откинувшись на спинку кожаного кресла, Тоша курит More и внимает президентскому трешь-мнешь.

— Проходи! — крикнул он, сверкнув сусальным золотом оправы. — Ты знаешь, кто у нас президент по 1D?

— Феникс Дзэнский?

— Тескатлипока[7]. Повелитель дымящегося зеркала. И воров разводил, и ментов. Царь ужаса, короче. Чисто индейская ментальность.

— Ацтеки?

— Майя. Все — Майя. Все это и все мы. Лос чикос.

— А Америка разве не Майя?

— Говорящая, согласен. И Европа — Майя. И Азия.

Только что отражается в этом зеркале, если все дымится, а? Ты, кстати, не туда зашел. Они переехали.

В соседний кабинет.

Back. Enter. Перемещаю дверь на петлях, заглядываю.

Слева рядком сидят смирнонервные верстальщики. Лаура — за командным столом, изображает крайнюю занятость.

Недавно она стала редактором рекламного бюллетеня и, конечно, очень горда собой.

Прошу ее выйти. Беседа ни о чем. Посмотреть на нее.

Окунуться в запах золотых волос, золотых духов.

Кто-то ласкает ее… Впрочем, ласкает ли? Вкус моей любезной не отличается тонкостью, — так, по крайней мере, я льщу себе. В коридоре с видом на здание музыкального театра, сквозь сито пыльных лучей мы просеиваем камни усталости. Я закуриваю. Она, немного посомневавшись, закуривает тоже. Погрузив свой взгляд в мелькание пыл, она произносит:

— Да, есть предложение… Тут надо написать материал по экономике. Ты же занимался изданием книг?

Вот и… Все будет оплачено.

Она начинает объяснять тему. Ну разумеется, я согласен. Тем более, что будет оплачено. Только откуда она взяла, что я разбираюсь в экономике? Из тех стихов и сумасшедших сказок, что я посвятил ей? Я банкрот. В моем кармане — сигареты без табака, спички без пламени. Я ничем не могу порадовать твой ум, даром что цепляю выступы фантазмов.

Это не все. Она пишет диплом и нужно кое-что добавить.

— Ты же знаешь, Олег. Я не могу писать 2D-тексты на тридцать страниц. Я считаю, что краткость — сестра таланта, — замечает она и гордо улыбается.

Очень мило, mademoiselle. Только издателям не надо признаваться… Торопливо что-то пролопотав, смяв сигарету, она уходит. Выразительный такт ее ягодиц заставляет меня улыбнуться. Save picture ass.

Сохрани все. Сложи в карман и унеси, чтобы повесить на стену у ложа твоего, в доме, которого нет. Сухой грязный воздух. Засиженное мухами стекло. Я смотрю на Музтеатр. Свинцовые трапеции фонарей на самом свинцовом в отечестве фоне. Местная бастилия искусства. Мечта унтер-офицера. Впрочем, это здание построено для вечерних премьер. Дожить до звезд.

Куда ты денешься.

Сумерки. Вошел в квартиру не включив свет. На пустыре за окнами гуляет ветер. Скопление джипов у деревянного бокса: откормленные дяденьки играют в футбол. Отсвет фонаря падает на линолеум, где стоит желтый куб моего будильника. Замершая стрелка показывает 4 часа 4 минуты. Интересно, когда они остановились? Ночью? Днем? Четверка: руна Ансуз, дважды. Стало быть, восемь — Вуньо. Счастье, стало быть. Нужно купить новые часы. Эти постоянно теряются во времени. Западают. Или, может быть, отвести им почетное место? Все это знаки, а знаки, если оставить их в покое, никогда не лгут. Самый простой пример — мой друг Рихард Рогге, более известный как Егор. На левом его запястье — руна Наутиз, означающая торможение, на правой — Иса, означающая замораживание. Егор не волхв. Он торговец. Эти партаки ему сделали по глубокой обкурке в пионерлагере лет 25 назад. В те поры он не ведал других рун, кроме этих двух и яростной солнечной Соулу, которую увидел в кино о Штирлице. Советские актеры щеголяли в форме офицеров СС, чьи лацканы украшал двойной знак Соулу, но Егор, хоть и не считал себя советским патриотом, фашистов все-таки недолюбливал. Сейчас под гнетом неудач и двойственности характера Егор намерен наколоть еще одну руну — Райдо, знак Пути, но остановился перед вопросом о месте его нанесения. Он планирует украсить знаком лоб, но подозревает, что социум поймет его превратно. Я посоветовал нанести 25-ю руну, как у меня, а если Райдо — то на затылок. Ведь, во-первых, известно, что Райдо наносится на шаманский бубен или на другой предмет, издающий ритмические колебания, а Егор регулярно получает подзатыльники от жены и начальства; во-вторых, под волосами этот знак никто не увидит, кроме Одина, и Райдо станет настоящей оккультной руной; в-третьих, для него лучше выколоть не Райдо, а Хагалаз, так ему необходимый. Но услышав мои аргументы, Егор зашипел как испуганный кот. Он не хочет разрушить свой подсознательный негатив. Он хочет поскорей уехать.

Потрясающе, до чего я отвык видеть знаки. Ладно.

Попробуем сосредоточиться на воздухе. Включаю чайник.

Зажигаю сигарету.

За окном женщина прогуливает ротвейлера. Закинув чернокудрую голову, женщина смотрит в мои стекла.

Справа по шоссе уносятся в сторону аэропорта машины.

Навстречу им бегут протяжно ревущие троллейбусы. В одном из них я приехал сюда.