Дыхание Голгофы

Тогда заканчивался только четвертый месяц моего пребывания в госпитале. Но картина, описанная полковником моим близким, была все-таки далеко от идеала. Заживление ран шло медленно. Неожиданно открывались свищи, держалась температура. То, что ногу сохранили – совсем не означало, что в скором будущем я вернусь в строй доблестного офицерства, ну и, как положено, на передовой рубеж. Впереди было еще две операции и как окончательный вердикт – инвалидность. Начальник госпиталя не скрывал – все хирургические возможности исчерпаны и получилось то, что единственно было возможно. Одним словом, ножка моя стала короче на пять сантиметров, а ступне еще и приказали как бы привстать на цыпочки. Ну, и как итог - определенный набор табу в опорно-двигательном секторе. «Так что ничего не попишешь, капитан, коротать тебе все оставшееся время эдаким, значит, макаром». Если повезет – то вероятность протезирования останется минимальной, но во всех случаях ходить тебе, служивый, в ортопедической обуви до конца дней. Ну, а благодарить, конечно же, надо не хирургов-травматологов, которые сделали невозможное, а самого господа Бога, что вообще жить оставил». Вот где-то так меня утешали коллеги-спасители. И они, наверное, были правы. Разумеется, характер полученной травмы никак не совместим с возможностью дальнейшего прохождения военной службы. Мересьевы по нынешним временам - отдыхают. Война не та и нужды в них нет. Дипломированных медиков с погонами и без таковых, хоть отбавляй. Только на душе все равно отвратно. Армию, которой я грезил с детства, надо забывать. Это меня особенно мучило. «Попробуй забыть?! Академию, гарнизоны, друзей… Встречу с Галей, такое прощание затянется на всю оставшуюся жизнь», - мысленно сокрушал я себя, в очередной раз осваивая на костылях территорию сквера возле госпиталя. Просто привыкнуть к себе, новому, не получится, нет. Костыли сменит палочка, возможно со временем обойдусь и без нее. Но без армии – это же катастрофа!

А в зеленом сквере уютно. Тепло и тихо. Над госпиталем висит как всегда спокойное, мраморное узбекское небо. На скамейке безногий бедолага выводит под гитару куплет:

На что потраченные силы…

От боли сводит скулы -

Война кого-то проглотила,

А нами блеванула…