Дыхание Голгофы

Встречи стали реже. И если откровенно, я почувствовал, что теряю к ним интерес. Кураж и ярость остались позади. Но разбор полетов Ефросинья Карловна упорно продолжала и иной раз допоздна. Пытаясь «освежить дыхание» для заключительного броска. В один из таких поздних вечеров в штаб позвонила Анюта.

- Что случилось? – спросил я, почувствовав тревогу.

- Гаврик, у меня кажется, начали отходить воды и очень болит живот. Я боюсь. - Анюта зарыдала. -… Точно так было и в тот раз, когда родился у меня мертвый.

- Сейчас я вызову скорую. Не паникуй. И сам приеду, - чувствуя, как к горлу пополз знакомый ком.

- Давайте мне телефон. Я сама вызову скорую, поезжайте, - откровенно испугалась Фрося.

Я дал ей адрес родителей для скорой и на всякий случай их телефон, прыгнул в «девятку» Харитона и мы помчались к Анюте. Мы приехали одновременно с неотложкой. Анюта полулежала на кровати и, увидев  меня, заплакала.

- Лишних попрошу выйти из комнаты, - приказал пожилой доктор.

- Он не лишний, он муж и врач, - услышал я за спиной знакомый голос. Это была медсестра Милана.

Мы поздоровались за руку как старые друзья.

- Не переживайте, Гавриил Алексеевич. Все будет хорошо, - сказала она.

Тут я вздохнул и почувствовал на глазах слезы. А между тем моя жена рассказывала доктору, что это у нее вторые роды и такие же преждевременные. И тоже был стресс. Срок чуть больше семи месяцев.

- Успокойтесь, мамочка. Раз на раз не приходится, - как мог утешил ее доктор и взглянул на меня внимательно и мрачно.

Теща подала мне сумочку с вещами и слеза выкатилась у нее из глаза.

В приемном покое родильного отделения нас встретил врач – мужчина моих лет – эдакий здоровяк с открытыми по локоть ручищами. Осмотрев Анюту, он вышел ко мне и сказал, едва улыбнувшись:

- А я ее помню. Давненько, правда. Я принимал у нее роды. Очень проблемные. Я тогда после института только пришел в отделение. Кажется, ее парень также был военным. Погиб…

- Ну я, как видите, живой, - нелепо пошутил я. – Второй раз на один и те же грабли. Понимаю.

- Да-да. Так получается. Но вы же сами медик, знаете, раз на раз не приходится. Все сделаем по науке, - как-то неискренне улыбнулся доктор и я почувствовал тревогу.

В это время санитарки укладывали мою Анюту на каталку. Я подошел ближе, она жадно схватила мою руку.

- Что б ни случилось, Гаврюша, родной мой, победи. Я тебя прошу, победи! Обещай мне…

- Господи, Анечка! О чем ты думаешь? Все будет хорошо, - я поцеловал ее в губы и прошептал: «Конечно, все будет хорошо».