Дыхание Голгофы

В общем, мы дружно завалили в его зеленые «жигули» и сразу берем с низкого старта. Впрочем, ездить с моим дорогим тестем, надобно иметь крепкие нервы. Кажется, для отставного полковника не существует ни ГАИ, ни дорожных знаков, ограничивающих скорость, ни самого дьявола. Видимо, автор знаменитого анекдота «мастер едет», имел в виду моего тестя. Я нервничал, а он лишь подмигивает и откровенно валяет дурака.

- Спокойствие мой друг, только спокойствие. Вот тут мы ее и обойдем с легонца. И с этим «легонцем» считанных минут хватило, чтобы мы наконец вырвались из цепких лап города. А в полуденный час пик - это что-то! Но мое напряжение окончательно сняло лишь когда выехали на загородную трассу.

- Ну, я должен заметить!.. – воскликнул я.

- А моя Эльвира песни поет. Ей нравится, - самодовольно ухмылялся тесть. – Хочу официально заявить, за последние два года ни одного наказания. Даже замечания в устной форме.

- Погоны вас спасают, полковник.

- Привык. По-другому не могу. Да тут все гоняют на грани фола. Город…

Мы выехали в зеленый дачный поселок. Но Сергей Сергеевич покатил не привычной дорогой, а повернул на другую. Мы переглянулись.

- К председателю кооператива едем. Я ему перед отъездом позвонил, чтоб никуда не свалил. Сначала оформим документы и потом к себе, - объяснил тесть.

И тут я почувствовал волнение, то далекое, подзабытое уже. Просто бродячей собакой ткнулась в колени память. Сколько времени я провел на этой даче с Галкой, не поддается счету. Эдакий ломоть жизни! Здесь Галка потеряла девственность, а я утвердился в качестве достойного мужчины, «единственного на всем белом свете».

- Чего сник-то? Галчонка вспомнил? – догадался тесть.

- Вспомнил. Все самое первое было здесь, на этой территории.

- Любишь ты ее, капитан. Как и я ее мать. Вот таких непутевых и любят-то.

- А Эльвира? – исхитрился я.

- Эльвира – это месть ушедшей молодости. У нее двое непутевых деток, сын и дочка. И каждому дай. Вот мы и повязаны по интересам. Эльвира живет в моей трехкомнатной квартире в законном браке. Значит, если я, тьфу-тьфу, откинусь, все ей останется. А дачу ей – это слишком. Поздняя любовь, сам понимаешь, наказание. Но и ей предел есть.  Такое вот оно счастье наше. Как в той песенке, так себе и  «бродит в Парагвае, прячется в банные листы» Вот приехали. Соберись, офицер, потом спасибо скажешь.

- Я и сейчас, скажу, чего ждать-то, - улыбнулся я.