Дыхание Голгофы

Тесть лихо заруливает на нашу стоянку, и я вижу в глубине дом. Почему с годами все как бы убывает в размерах – загадка, то ли ты становишься больше, то ли мир вОкруг  теснее, но дача – гордость семейства, из хорошего облицовочного кирпича с широкой застекленной верандой показалась мне простенькой, мелкой. Там, в Афгане, я часто видел ее во сне, с Галей, конечно и представлял дом большим, просто-таки необъятным. А всего-то, следом за верандой кухонька, затем комнатушка, направо – спаленка, а за ними, тестева гордость - большой каминный зал. Все это я обхожу махом и мое сердце в руке у Галины, – она делает с ним, что хочет. Впрочем, у камина я задерживаюсь и стою долго, пока тесть на кухне выставляет на стол содержимое сумки.

- Ты только слезу не пусти, - кричит он мне из кухни.

– Может, все-таки в беседку пойдем? – предлагаю я.

- А что, верно. Потосковали и будет.

Пока продвигаемся к беседке, я замечаю, что дача ухожена, ни травинки. На импровизированном огородике весело зеленятся всходы. Неужто Эльвира?

- Это все Пахомыч, - замечает мой восторг тесть. – Он тут у нас за главного. И садовод, и огородник. Эльвира-то тяжела на подъем. Ну, отстегиваю старику помаленьку. А яблоки в этом году хорошо цвели.

Только мы расположились в глубине сада в беседке и вот он тут как тут этот самый Пахомыч. Тесть вышел из беседки к нему навстречу, легонько приобнял после пожатия руки.

- Знакомься, Гавриил, легенда местного охранного управления, гроза всех босяков Кондрат Пахомович…

Передо мной стоял весьма тщедушный, невысокого росточка, лысоватый мужичок лет шестидесяти и как-то извиняюще-жалко терзая улыбку. В его небольших серых глазах замерло изумление на грани обиды.

- Какая еще гроза, скажете такое, - сказал он таким крепким баском, что я как-то внутренне подтянулся. Полное несоответствие голоса внешности – этот непонятный парадокс природы меня откровенно изумил. Я протянул ему руку.

- Гавриил. Вот этого военного человека, - кивнул я на тестя, - зять.

- Да-да, я о вас слышал. Ну, когда вас в Афган отправили, тем же годом я сюда вот на службу и заступил, - не отпуская мою руку, сказал сторож.

- Ну что, к столу, - позвал Сергей Сергеевич. И после первой стопки, спросил Пахомыча. – Ну, доложи, Кондратий, как блюдешь интересы дачников на вверенной тебе территории?

- А сказать нечего, товарищи офицеры. Я сужу шире. По ситуации в стране.

- Во как? А какова ж ситуация, Пахомыч?