Дыхание Голгофы

- А ну да, ну да, помню. Душевно значит. Скоро Сергеич, закон новый примут, все будет не просто так, я отдал, ты взял. Каждый участок и строение будет оформлено и переходить в собственность, со всеми юридическими тонкостями. Через нотариуса. Гуртове-чартове заканчивается. Это счас время поганое. Опускаемся. Крайние дачки уже, считай, бросовые, ворье, шпана, разбирают. Металл на сдачу. Ну боремся, как можем. А наступит время – эти сотки за большие деньги покупать будут. Город рядом.  Перелесок, озерцо. Золотое место. Вот попомнишь мое слово. Вода питьевая подведена, энергия тоже… Цены не сложишь.

- Может быть, может быть! Вот пусть молодые и обустраиваются, - подмигнул мне тесть. - А если что, много нам надо? Раз в недельку наведаться к зятю в гости. Пустишь, Гавриил?

От такого неожиданного вопроса я как бы слегка приглупел, ответил после паузы:

- Как можно, конечно, с радостью.

- Вот так, Иванович. Не чужим людям отдаем. – А я подумал: «Чужим уже получается».

После крепкого рукопожатия тесть предложил обмыть сделку. Но инициативу председатель не поддержал – он срочно отбывал по делам в город. «Как-нибудь в другой раз, офицеры», - сказал он и заторопился.

Уже в машине, продвигаясь по территории к себе на участок Сергей Сергеевич проговорил.

- Да хворый он. Только с виду бодряга. В каких только переделках не бывал. Контуженный-переконтуженный. Он же летчик-испытатель. Даже, говорят, во Вьетнаме нашим инструктором работал, когда  американцы на рога весь мир ставили. – Тесть встряхнул головой и ушел на какое-то время в себя. – А ничего, счас по месту обмоем сделку. Зря я что ли коньячок покупал. Пахомыч подгребет.

- А кто такой Пахомыч?

- Сторож. Историческая, скажу тебе, личность. С ним не пропадешь.

Солнце завалилось на вторую половину неба, но зной не отступал.  Было душно, от озерца потягивало сложным запахом настоянной на травах влаги, но ядреная смесь плодового цвета все-таки властвовала. Я почувствовал, как к душе подкрадывается грусть.