Дыхание синего моря. Записки о работе на круизном лайнере, суровых буднях и необычных приключениях

В турецком городе Кушадасы пассажиры образовали на выходе с корабля очередь. Гости спешили на сказочный восточный базар с запахом кардамона и сладкой пахлавы. В порту напротив «Пышности морей» красовался корабль с темно-синим бортом компании «Азамара» – тот самый, на борт которого я так стремилась попасть. У его входа была расстелена яркая ковровая дорожка. А улыбчивые работники предлагали своим гостям бутылки с водой и влажные полотенца.

Я задумалась: «Как бы я чувствовала себя, если бы оказалась на этом корабле всего на семьсот гостей, где экипаж живет как одна семья? Где невозможно затеряться в длинных коридорах и десятках кафе? Где казино такое крошечное, что в нем помещается всего четыре игровых стола?» И, вдохнув свежий воздух турецкого курорта, я тихо произнесла: «Я именно там, где должна быть».

На шумном турецком рынке я с Машей, рыжеволосой пианисткой из российской глубинки, пробиралась сквозь толпу любопытных туристов. Мы спешили в наш любимый магазин, где приветливая хозяйка готовила нам чай с кардамоном и показывала новые разноцветные платья.

– Валентина! Мария! – замахала она нам. – Я ждала вас, – щебетала пожилая владелица лавки.

В ее магазинчике, украшенном бордовыми петуниями, я купила красно-синее платье в морском стиле, которое, как истинный моряк, не могла обойти стороной. Довольная успешным шопингом и уставшая от шума восточного базара, я присела в кафе. Заказав ревани – нежный турецкий десерт, – я вслушалась в медленную песню, играющую из колонок. И замерла, пытаясь уловить слова.

«You’re my everything

And nothing really matters, but the love you bring

You’re my everything

To see you in the morning with those big brown eyes»^[14].

Обмен энергией

Он действительно стал для меня всем. Я растворялась в этих отношениях до последней капли. Я любила власть и мужскую силу Августо, которая ярким огнем горела внутри его сердца. Власть, которая обжигала, но позволяла ему быть первым и главным во всем. Которая опьяняла и к которой я так быстро привыкла. Власть, меняющая человека.

Иногда в шумном зале казино, среди гула игровых автоматов и разговоров сотен гостей я чувствовала, как по спине бежал холодок. И, когда я поднимала глаза на десятки камер, мне становилось не по себе. Я ощущала взгляд Августо везде. Взгляд мужчины, которому были подконтрольны все камеры корабля. Легкая забота, незаметно для меня, перешла в тотальный контроль.

Любые отношения – это обмен энергией между людьми. Я получала от него меньше, чем отдавала. Обмен нарушился, и весы наших отношений надломились, не выдержав перевеса. Прощай, Августо

Та осень наступила неожиданно. Я не успела оглянуться, как пролетели наши три месяца – три месяца его контракта.

До отъезда Августо оставался последний французский порт. В прибрежный Ла-Сейн-Сюр-Мер уже ворвалась ветреная осень. Я сидела за столиком крошечного кафе на круглой площади. Местные жители суетились вокруг, убирая яркие вывески на английском с дверей своих магазинов и ресторанов.

В прибрежном французском городе с уходом последнего корабля наступал мертвый сезон. Город грустил, потеряв яркие краски уходящего за океан лета. Грея замерзшие пальцы чашкой горячего латте, я тоже грустила, провожая за океан мужчину, раскрасившего в светлые краски мою жизнь. Грустила и боялась, что с его отъездом она потеряет былую яркость.

В последний день сентября корабль причалил к острову Тенерифе, чтобы оттуда отправиться в долгое путешествие по Атлантическому океану – навстречу безликому порту в Южной Америке с остановкой в Майами.

В порту Санта-Крус-де-Тенерифе я надела яркое платье с цветами, все еще пахнущее летом. Сильный ветер сбивал с пути, а небрежно надетый поверх платья пиджак не согревал от внезапно ворвавшейся осени. Этот порт был последней остановкой перед встречей с бескрайним океаном, прощанием с ветреной Европой. Он был и последним тихим «пока» моей кубинской любви.

Провожая Августо домой, за океан, я четко ощутила, что вижу взгляд его глубоких глаз в последний раз. Я говорила ему, что мы скоро увидимся, а мой внутренний голос шептал: «Это конец». Я делала вид, что не слышу его, но внутренний голос был непреклонен. Он знал правду раньше, чем с ней столкнулась я. Трансатлантика

Первые круизы через Атлантику были организованы британской компанией Cunard. Той самой, которой принадлежали утонувшая от торпеды немецкой подводной лодки «Лузитания» и лайнер «Карпатия», спасший выживших пассажиров «Титаника». Этой же компании принадлежал и корабль «Королева Елизавета Вторая», встречи с которым я очень ждала.

Когда корабль покинул остров Тенерифе и раздался гул корабля, гости и экипаж вышли на открытые палубы – попрощаться с холодной Европой, рисуя в воображении картинки солнечного Майами. В тот вечер я просила у моря сил пережить разлуку, преодолеть недельный морской переход и справиться с работой круглыми сутками. Ветер трепал волосы и уносил мои мысли далеко за океан – в город небоскребов из детской мечты.