Дым и Дух

Сэндис склонила голову набок и, не отводя глаз от чего-то по ту сторону улицы, приковавшего ее внимание, шагнула вперед – один шаг, второй… Рон прищурился, высматривая в потемках, что же ее так заинтересовало.

Они стояли возле металлопрокатного завода. Если бы Рон, вместо того чтобы пожирать глазами бандитов, изготовившихся нашпиговать его свинцом, прислушался к своим ощущениям, он бы наверняка еще раньше почувствовал исходивший от завода едкий запах тухлых яиц. Рон пригляделся: дверей не видно (наверное, это задний фасад), но вдоль стены тянется труба около полуметра в диаметре, изгибаясь над вентилем…

Паровым вентилем.

«А труба-то довольно широкая…»

Взгляд Рона метался между людьми в черном, взявшими его на мушку, и Сэндис, ковылявшей на полусогнутых ногах – четвертый шаг, пятый… Четыре пистолета, две винтовки. Стволы у винтовок длинные, да и заряжаются они дольше, чем пистолеты… зато бьют намного прицельнее. Если придется улепетывать, винтовки зададут ему жару. А вот пистолеты наверняка промахнутся, особенно если он станет вихлять, как заяц.

«Значит, две винтовки…»

Сэндис по-черепашьи продвигалась вперед. Кайзен заметно дергался и кусал губы – она хватила через край, испытывая его терпение. Неужели она ждала, чтобы Рон добрался до вентиля? Ведь оккультники слишком близко. И пистолеты у них или винтовки – тут уже без разницы.

Если кому и откручивать вентиль, то только ей. «Надеюсь, она не ошиблась и эти мрази ее не подстрелят», – молился про себя Рон.

– Не бойся, Сэндис, – подбодрил ее Рон. – Они тебя не тронут.

– Ну же, Сэндис! – рявкнул Кайзен.

И тут в глазах Сэндис сверкнула догадка.

Рон, пошарив в кармане непросохших штанов, схватил амаринт.

Сэндис стрелой кинулась вправо.

– Держи ее! – завопил Кайзен и метнулся вслед за ней, таща за собой девчушку-блондинку.

Рон закрутил амаринт, бросил его во тьму, подальше от глаз, и ринулся на оккультников.

Он успел ударить кулаком в лицо одного и пнуть в живот другого, когда его тело почти одновременно прошили две пули: первая попала в почку, вторая – в сердце. Он почти ничего не почувствовал (лишь слабую пульсацию), когда они вошли, а затем медленно вышли из его плоти.

Справа надсадно заскрежетал вентиль, и вокруг Рона и двух прихвостней Кайзена заклубился вырвавшийся наружу пар.

Оккультники завопили. Рона ошпарило крутым кипятком, но шипящие капли лишь приятно согрели кожу.

Уголком глаз он заметил возле вентиля золотое мерцание, бросился прочь от оккультников, осторожно, чтобы не угодить пальцами между жужжащими лопастями, подхватил амаринт за один из лепестков и помчался к заводу. Остальные лопасти амаринта крутились не переставая – с этим он ничего поделать не мог. Они всегда кружились ровно минуту: либо все, либо ничего.

Кайзен, блондинка и другие оккультники во весь опор гнались по улице за Сэндис.

«Если Кайзен дотронется до меня, он сможет мною повелевать».

«Прах и пепел, что она имела в виду?»

Глухо заворчав, Рон подобрал оброненный оккультником пистолет, поднес его к уху и хорошенько встряхнул. На пару выстрелов хватит. Стрелок он был паршивый, но тем не менее вытянул руку и нажал на курок. Грохнул выстрел.

Рон промахнулся, однако холуи Кайзена перепугались не на шутку и, расталкивая друг друга, бросились в переулок. Рон ринулся за Сэндис. Сэндис рванула налево, уводя за собой Кайзена и девчушку. Кайзен тащил девочку за волосы. Миг – и они скрылись за углом.

И тотчас же окрестности огласил пронзительный птичий вопль. Рон споткнулся, задрожал, словно от удара хлыста, сердце его ушло в пятки.

Раздумывать было некогда. Если оккультники выжили, они, как пить дать, устремятся за ним в погоню. Дорога каждая секунда. Рон, вместо того чтобы лететь за Кайзеном, метнулся налево в первый же попавшийся на глаза проулок, надеясь, что тот выведет его на улицу, по которой мчалась Сэндис. Жаль, что ему не успеть взобраться на крышу.

«Амаринт вот-вот остановится. Время не ждет».

Опрокинув попавшееся под ноги помойное ведро, он перепрыгнул через низенький заборчик, приземлился, разбрызгивая грязь, в дождевую лужу и, бросив тянувшуюся вдаль дорогу, свернул направо…

Сэндис врезалась Рону в живот, чуть не повалив его на землю. Его руки разжались, и пистолет полетел в непроглядную мглу.

– Твою ж мать, Сэн…

– Быстрей, быстрей! – вскричала она. – Если он прикоснется ко мне…

И снова этот истошный пронзительный вопль! Громкий, визгливый, леденящий душу. Он посмотрел Сэндис за спину, в укутанную темнотой дорогу, над которой парила…

«Женщина…»

Рон затряс головой, отгоняя наваждение, уверенный, что все это лишь игра света и тени. Однако наваждение не покидало его, оно летело, махая единственным, причудливо изогнутым крылом. Смоляные черные волосы каскадом ниспадали на плечи, прикрывая обнаженную грудь, а лапы с острыми, как у сокола, когтями тянулись прямо к Рону и Сэндис.

«Прах и пепел, пламя и ад».