Дым и железо

Служба у переписчика была на ступеньку выше, чем работа кухарки – тоскливая работа по ручному переписыванию сценариев, созданных более одаренными скрывателями. Этот труд оставляли тем, кто слишком слаб, чтобы делать что-то более творческое.

– Аннис, – задумчиво сказала Морган. – Ты работаешь у переписчика, не так ли?

– За свои грехи, – сказала Аннис. – А что?

– Мы отправимся в одно и то же место.

– Нет! – Аннис ужаснулась. – Он не станет! Тебя? Какая трата таланта!

– Полагаю, это должно научить меня смирению и умению подчиняться, – сказала Морган. – Сомневаюсь, что хоть что-то из этого выйдет, но я поработаю. Сколько угодно.

– Правда?

Взгляд Аннис на этот раз был внимательным и любопытным, однако Морган не удовлетворила ее любопытство. Она просто не могла себе этого позволить. Аннис, может, и союзник в будущем. А может, и жуткая неприятность.

В любом случае Морган не собиралась впутывать ее в свои дела больше необходимого.

Работа переписчика была до одури простой, и это дало Морган время на то, чтобы составить в голове сложные формулы, которые она записывала в виртуальном Кодексе буквами из огня, пока ее рука переписывала простые зеркальные сценарии, которые вшивали в Кодексы снова и снова. Этой работой занимались около пятидесяти скрывателей, и все переписывали глупые наборы символов, заполняя клочки бумаги каплями дара, чтобы соединить те с универсальной субстанцией Аристотеля. Тут он оказался прав, хоть и ошибся во многом другом: в мире и правда существовал поток энергии, той, которой люди с особыми навыками и талантами могли управлять, чтобы менять природу вещей.

«Я могу записать один символ, наполнить энергией и убить всех в этом кабинете», – подумала Морган. Всего на один миг она буквально почувствовала трепет возможности на своих пальцах, темную силу, точно тень, касающуюся ее кожи. «Я могу отнять все это у архивариуса. Всех скрывателей». В этот момент сделать подобное казалось так умопомрачительно просто, что когда Морган осознала, о чем именно она думает, то вздрогнула и испортила сценарий, который переписывала. Главный переписчик – противный мелкий жук по имени Фрателли – грозно посмотрел в ее сторону, и Морган выкинула испорченную бумагу в урну под столом, вытащив другой листок на копировальную поверхность.

Она здесь не для того, чтобы кого-то убивать. Она здесь, чтобы их спасти. Ее сила исказилась и теперь исходила из тьмы, однако это не означало, что она будет поддаваться импульсам, которые вспыхивали в ее сознании.

Морган переписала сценарий. Безупречно. И следующий, и следующий, пока внимание главного переписчика не отвлеклось на что-то другое.

Тогда она начала менять сценарии.

Нужен был куда более внимательный взгляд, чем у Фрателли, чтобы заметить, чем занимается Морган, а обмануть глупого старика, которого посадили рядом с ней, чтобы тот перепроверял ее работу, оказалось несложно. Все сценарии работали идеально; когда старик касался большим пальцем символов, выписанных чернилами, те отрывались от бумаги, преображаясь в сверкающие изображения.

Однако одна маленькая деталь в этих сценариях отличалась от стандартов, которые Морган полагалось повторять… и каждый сценарий скрывал одну букву сообщения, которое она составляла. Потребовалось немного потрудиться и потратить аж два часа на то, чтобы собрать даже крошечное письмо, которое придумала Морган, однако в конце концов она вывела последний символ и завершила его знаком препинания. Затем Морган постучала ручкой по бумаге, что было на вид безобидным жестом, и все сценарии разом вспыхнули энергией.

Где-то в Александрии находился Кодекс, который выдали Брендану Брайтвеллу, и если Морган знала Джесса достаточно хорошо, то он уже взял книгу в руки и все прочитал, а его эссенция это подтвердила. Послание Морган искало ту эссенцию и направляло себя не в Кодекс – который, конечно, отслеживали, – а в ближайший к нему бланк.

Морган позволила себе потратить целых десять букв, чтобы в конце написать: «Я люблю тебя».

Необязательно было, но Морган не смогла устоять. Она дико, отчаянно скучала по Джессу, по его легкой улыбке и ясному блеску в глазах в те моменты, когда он смотрел на нее. Ей нужно было ощутить его объятия, услышать голос, который мог бы сказать, что, каким бы все ни казалось неосуществимым, все удастся. Дыхание встало поперек груди, точно слезы, и Морган закрыла глаза на мгновение и представила себя в другом месте, далеко-далеко, с Джессом, под солнечным светом, в тишине и тепле.

Рука резко постучала по столу, и Морган открыла глаза.

– Хватит отставать, – цокнул главный переписчик. – Продолжай писать.

Морган подавила желание высосать из него жизнь одним импульсивным, прекрасным порывом и начала записывать символы на бумаге снова и снова, снова и снова.

День почти подошел к концу, когда на ее плечо опустилась чья-то рука, и Морган, подняв глаза, увидела рядом Верховного скрывателя. Григория. По коже побежала дрожь, и Морган едва удержалась, чтобы не стряхнуть его руку с себя. «Он узнал? Он талантливее, чем я думала?»