Дым и железо

– Архивы были огромные, – сказала Халила. – Полка за полкой были заставлены работами, которые Библиотека сочла бунтарскими или опасными. Конфискованными у ученых, которые их написали. Спрятанными, чтобы сгнили во тьме и тишине, и все эти книги замолчали. Я видела их. Я там была. Я читала поэмы Мурасаки Хироко, и они были… – Ее голос дрогнул и стих, и Халиле пришлось глотнуть воздуха. – Они были могучими, и злыми, и гениальными. Были прекрасными. И теперь их больше нет.

На этот раз тишина казалась тяжелой и затянулась на лишнюю секунду, прежде чем профессор Мурасаки сказала:

– Их больше нет. Но вы же утверждали, что они в Черных архивах.

– Были, – сказала Халила. В ее глазах теперь собирались слезы. – Там их хранили на протяжении почти пяти сотен лет. Однако, когда мы там очутились, когда все это увидели, Черные архивы перестали быть тайной. И архивариус приказал все уничтожить, лишь бы не позволить стать достоянием общественности.

– Вы лжете, – сказал капитан. – Библиотека не уничтожает книги. Мы не поджигатели.

– И все же поджигатели, – возразила Халила и позволила слезам хлынуть из глаз, горе выплеснулось из-под замка, за которым она его держала. – Поджигатели. Вот вам уродливая, грязная правда: Библиотека решает – тайно – что позволять читать, а что нет. Что уничтожать, если это представляет угрозу. Я видела, как эти книги горят. Сотни тысяч книг ряды за рядами обратились пеплом… – Она больше не могла говорить. На губах появился вкус слез, и теперь она чуть не зарыдала в голос. – Мы спасли, что сумели. Но этого было недостаточно.

– То, что вы утверждаете, – ересь, – сказала профессор. Впервые ее голос прозвучал потрясенным. – Ересь на высшем уровне Великой библиотеки.

Халила стерла свои слезы трясущимися руками.

– Я рассказала вам то, что видела, – ответила она. – Готова принести вам любую клятву. Можете допрашивать меня сколько вам заблагорассудится; я расскажу правду: я видела, как Великие архивы были сожжены по приказу архивариуса. Нет греха больше, чем…

– То, что вы утверждаете, – ересь! – это сказала библиотекарь, которая все это время пряталась за спинами солдат, но теперь выскочила вперед. Ее глаза горели, щеки пылали, и она ткнула в Халилу пальцем. – Вы и ваши друзья, вы предали Библиотеку. Вы бросили свои посты. И вас объявили вне закона, объявили врагами! Вы скрылись в городе поджигателей, если уж на то пошло! Почему мы должны верить всему, что вы говорите, особенно если вы утверждаете, что Черные архивы и впрямь существуют?

– А вы никогда не сомневались? – Халила проигнорировала библиотекаршу, потому что теперь все ее внимание переключилось на капитана. – Вам никогда не отдавали приказов, которые казались неправильными? Вы никогда не арестовывали людей, не понимая, что те сделали, чтобы заслужить заключение? Никогда не видели, чтобы ученые загадочным образом исчезали вместе со своими трудами? Я видела тюрьму под Римом. Я видела, как Библиотека относится к тем, кого боится.

Капитан не ответил, однако Халила заметила, как его взгляд переменился. Она попала в цель – вопрос угодил глубоко.

– Капитан Санти все еще жив? – поинтересовался он.

– Да. Вы его знаете?

– Знал.

– Вы его уважаете?

– Прежде уважал.

– Вам следует уважать его до сих пор. Он никогда не предавал свои принципы.

– Он присоединился к открытому восстанию против Великой библиотеки!

– Нет. Он жаждет распространить знания, которые от нас скрывали поколениями архивариусы. Он жаждет, как и я, сохранить Библиотечные идеалы, от которых мы давно свернули не на тот путь. Мы жаждем принести свет знаний обратно туда, где сейчас царит тьма. И я пришла попросить у вас помощи.

Мурасаки подала голос:

– Мы не можем поддерживать мятежников.

– Я вовсе не прошу вас об этом, – сказала Халила. – Я прошу вас сберечь это место. Используйте его так, как его всегда и использовали. Откройте. Не слушайте приказы Великой библиотеки, которая твердит вам о том, что люди вокруг являются вашими врагами, что мы являемся вашими врагами, что король Испании, стоящий снаружи, стремится уничтожить все, что мы любим; он этого не желает. Он хочет, чтобы это место осталось таким же, каким и было. – Она вновь повернулась к капитану: – Вам отдали приказ напасть на Мадрид?

Он долго не отвечал, а потом все же сказал:

– Пока нет. Первым нашим приказом было отыскать вас, Санти и остальных и переправить через телепортационный зал в Александрию, где вас будет ожидать суд.

– Никто из нас не увидит суда, – сказала Халила. – Я видела эти приказы. Глен приказано убить немедленно. Я и Санти присоединимся к заключенным, ожидающим Празднование Великого сожжения, где уже ждут мои отец, братья и дядя. А Томас… Томаса заставят работать на Библиотеку, пока не решат, что он больше не нужен. Никого из нас не запомнят. Журналы о наших жизнях не сохранят. О наших трудах не будет упоминаний. Мы исчезнем… как и книги в Черных архивах.

Никто ничего не сказал. Халила сделала глубокий вдох.