Дыши мной

Однако ладонь исчезла с колена, и сразу стало холоднее. Иэн потянулся к рычагу отопления, немного повернул его, и из вентиляторов, откуда до этого дул чуть тёплый воздух, пахнуло горячей волной.

— Так лучше? — пробормотал Иэн, покосившись на заднее сиденье.

Джемма развернулась, удивлённо заглянула в большие глаза. Он почти не смотрел на дорогу, вёл машину на автопилоте, когда всё его внимание сосредоточилось на ней. Впервые вот так открыто. И от этого пристального взгляда дрожь медленно начала сходить на нет. Джемма подняла руки, приложила к вентилятору и только сейчас расслабленно опустила плечи.

Ничего страшного не произошло. Они уехали. Всё обошлось.

— Да, — выронила она. — Так лучше. Спасибо.

Он так больше ничего и не спросил. Ни в машине, ни дома. Приехав, бросил несколько незначительных фраз и скрылся в кабинете, будто ничего и не было.

Глава 22

Резинки для волос имеют свойство исчезать по щелчку пальцев. Какими бы они ни были: кислотно желтыми, зелеными, розовыми, или просто чёрными. Спиралевидными или обычными. Тонкими с девчачьими бантиками, или толстыми жгутами. Cвязка резинок ложится на дно корзины в магазине каждый раз, когда Иэн видит отдел с аксессуарами, но чёртова маленькая фигня исчезает сразу, стоит снять её с волос или запястья. Вот она есть, и вот её нет.

Иэн резко опустился на пол, уперся в него ладонями и заглянул под кровать. Там тоже нет. Ни под подушкой, ни в одеяле, ни на тумбе. Нигде. В кабинете тоже нет: оттуда он как раз и пришел в спальню, чтобы связать лезущие в глаза пряди. Очередной набор ушел в расход примерно за неделю. Почти как сигареты. Можно было бы заподозрить кого-то в чёрной магии или фетишизме, но такая пропажа не первая и не последняя, так что вариант отпадает. Еще можно, наконец, начать стричься. Как Мэтти, коротко и строго. Но обновлять стрижку каждые три недели — квест для педанта и аккуратиста, которым Иэн никогда не был. И не станет.

Поэтому нужно просто сесть в джип и доехать до ближайшего магазина.

Он оттолкнулся от пола и сел на пятки. Запустил ладонь в волосы и в очередной раз прочесал их пальцами. Ведь вчера ему никто не дал зайти в супермаркет и купить всякую нужную мелочь. Его просто заставили смыться с парковки от непонятной маньячки. В какой-то момент Иэн даже подумал, что она погонится за машиной, но нет, женщина осталась стоять в проезде и беспомощно смотреть вслед. И кто это был ему, конечно, никто не рассказал.

Зато вечером Апельсинка без стука вломилась в кабинет с тарелкой картошки и куриной ножкой, пронеслась к столу и впихнула её Иэну в руки.

— Мама передала, — заявила девчонка, вытянув из кармана плюшевого домашнего костюма вилку. Вилку она отёрла о штаны, прежде чем уложить поверх картошки. Предусмотрительная.

— А мама не сказала, зачем? — выгнул брови Иэн.

— Как это, зачем? — Апельсинка скопировала его выражение лица. — Есть, конечно! Что еще делать с куриной ножкой? — и, заложив руки за спину, добавила: — Я пойду, а то там мои крылышки остывают.

И скрылась, перепрыгивая через цветы на ковре. Обалдевший Иэн успел выронить только: «Передай маме спасибо». А потом еще около минуты пялился на очередной жест доброй воли.

А всё-таки интересно, кто были та женщина и растерянный мужик с тележкой. Выяснять это было бессмысленно: Джемма ощетинилась, будто львица, у которой захотели отнять детеныша. А еще её трясло, как на электрическом стуле. Еще немного, и начала бы биться током. Но зачем Зайке было заталкивать Апельсинку в машину, будто она украла чужого ребенка…

Апельсинка!

Мысли о непонятных людях испарились, будто их и не было.

Иэн поспешно поднялся с пола и бросился к двери. Хорошие идеи приходят в голову, когда их не ждёшь. Он рванул дверную ручку и размашисто вышел в коридор. У кудрявой девчонки обязан быть мешок резинок и заколок. И какова вероятность, что половина из них ей уже не нужна, потому что надоела? Иэн в несколько шагов прошел мимо двери спальни Зайки, остановился у своей старой детской и прислушался. До слуха донеслись звуки музыки.

Волынка.

Он поднял руку, чтобы постучать, но замер.

Волынка? Правда? Дети в шесть лет слушают волынку? Кто-то вообще в этом мире еще увлекается этим инструментом? Губы дрогнули в улыбке. Но вот музыка стала чуть тише, и её заглушил женский голос. Значит, не просто музыка, а всё-таки песня. Это уже хоть что-то, хотя и удивительно, почему не какая-нибудь попса. Иэн всё-таки отмер и стукнул костяшками пальцев по дверному полотну. И стал ждать.

В спальню красивой девушки не вваливаются с полпинка.

За дверью стали раздаваться неуверенные шаги. Мягкие, тихие, но он услышал. Ручка дёрнулась, дверь начала отъезжать и в узком проёме появилась рыжая голова. Кудрявый каскад свесился до талии. А вот кто заколки точно не признает. Иэн уже успел услышать однажды утром, как мама Зайка уговаривает девчонку связать буйную гриву хотя бы в школу.

Мия удивлённо моргнула. Но тут же расплылась в обаятельной улыбке.

— Приве-е-ет! — она отступила в сторону и распахнула дверь на полную. — Заходи!