Дыши мной

Осторожно, чтобы не испортить ангела, Мия поднялась со снега, выставила руки вперед в жесте «вот!» и на веснушчатом личике проступил триумф. Иэн тоже стал подниматься. Попутно затоптал ангелу подол сорочки, отряхнулся, как большой мокрый пёс, и отступил. Мия залилась хохотом. Очевидно, ангел вышел так себе. Иэн, однако, не растерялся. Он быстро наклонился, сгреб охапку снега и швырнул в смеющуюся нахалку. Мия снова пронзительно завизжала, нагнулась за снегом, чтобы отомстить, и тогда большой маленький мальчик начал удирать.

Наблюдая за ними, Джемма незаметно для себя начала улыбаться. Удивительно, каким разным он может быть. В один момент это резкая, едкая, колючая сволочь, но стоит только сказать или сделать что-то задевающее его, как сволочь уступает место забавному ироничному парню. И где-то даже ранимому.

Надо бы рассказать ему, что брак был фиктивным. Его на самом деле волнует этот вопрос, как бы сильно он ни пытался скрыть переживания за фасадом черного юмора. Да, сначала Джемма не была настроена отчитываться перед колючим кустарником, но ситуация незаметно изменилась. Слово за слово, поступок за поступком. Пусть узнает и спит уже спокойно. Ему будет проще простить своего отца за все старые грехи, если убрать из списка один новый.

А потом нужно всё-таки добраться до Западного Пирса и отпустить Престона Ройса в море так, как он того хотел.

Мия догнала Иэна. И в этот момент он неожиданно и для Джеммы в том числе развернулся, схватил девочку на руки, перевернул вниз головой и стал раскачивать. Кирпичную кладку пробил очередной визг, Мия начала смеяться, извиваться змеёй, но шансов у неё не было. Сильные руки крепко сжались на тонкой талии. В какой-то момент взгляд дочери нашел Джемму в окне, глаза расширились, и по губам прочиталось: “Мама!”. И вдруг всё прекратилось. Иэн застыл и вскинул голову. Синие глаза почти испуганно уставились в окно, он ловко крутанул Мию, поставил на ноги и отступил на шаг. Руки заложил за спину. Как ребенок, пойманный на пакости. Если это страх, что мать выбежит из дома втащит ему за дочь, то выглядит даже трогательно.

Джемма подняла ладонь и легко помахала большому и маленькому ребенку за стеклом. Мия в ответ интенсивно затрясла всей рукой. А лицо Иэна расслабилось, и он приподнял уголок губ в мягкой, несмелой улыбке.

Глава 26

Холод. Какой же вокруг холод.

Сознание начало возвращаться из сна, все мышцы и кости пробрала волна озноба, слух уловил бой дождя по внешнему подоконнику. Дождь? Снег уже передумал лежать на английской земле? Иэн попытался открыть глаза. Веки с трудом разлепились, виски тут же пронзила игла боли и мгновенно распространилась на всю голову. Дневной свет ослепил, и веки снова сомкнулись.

Вот это ва-а-ау. Иэн перекатился на спину, попытался сглотнуть, и по горлу резью прошел ком. Вообще отлично. О таком повороте он как-то не задумывался.

Вчера после игрищ в саду он на плече втащил лохматую валькирию в дом, сдал матери для отогрева, а сам скрылся в кабинете. Заказчик ждал работу. К вечеру в носу, конечно, начало щекотать, а глаза заслезились, но Иэн списал это на пыль. Все две недели не было никакой пыли и вдруг появилась? Логика уровня «бог». Но на тот момент он уже восемь часов без перерыва пялился в монитор, так что логика имела право уснуть примерно на пятом.

Оказалось, не пыль.

Снег, долбаный снег.

Иэн снова попытался открыть глаза. Из них выкатились две крупные слезы, побежали по скулам и затекли в уши. Фу. Из-за распахнутой куртки, отсутствия шапки и, очевидно, мозга, вчера снег был везде: за воротником, под ремнем джинсов, в ушах, в кроссовках. Не залез разве что в трусы, но если бы и залез, это мало что изменило бы сейчас.

Тело снова содрогнулось от неестественного холода. Вряд ли это в комнате температура упала ниже двадцати. Скорее внутри его самого прыгнула к сорока.

Снег, долбаный снег.

Иэн вяло отбросил одеяло: каждая мышца предсмертно заныла. Он спустил ноги с кровати, медленно сел и тут же рухнул назад: на глаза будто упала чёрная ширма, а уши на несколько секунд заложило. Лёжа лицом в подушке, Иэн потянулся к тумбе, нащупал мобильник и повернул голову так, чтобы сфокусироваться на экране. Два часа дня. Два. Часа. Дня. Собственный рекорд побит!

Иэн уронил руку, снова начал подниматься с подушки, и снова в голове всё поплыло, но уже не до полного затмения. Он медленно встал. Поёжился. Потянувшись к изножью кровати, зацепил непослушными пальцами кардиган и набросил на плечи. С джинсами оказалось сложнее: за ними пришлось наклониться к полу. Но несмотря на то, что в глазах снова потемнело, он всё-таки оделся, сунул мобильник в карман и вытащил себя из комнаты.